на подмостках «Дома смеха» или «Хаос-клуба», отправляются в гаванские казино. Однако мне следует держаться подальше от игровых столов: невезение джокеров уже вошло в пословицы.
Как только на табло гаснет призыв «Пристегните ремни», тузы поднимаются в салон первого класса. Я слышу, как сверху доносится их смех: Соколицы, хорошенькой малышки Мистраль, которая похожа на примерную ученицу, если только не облачена в свой летный костюм, громогласного Хирама Уорчестера, Асты Лензер, примы Американского театра балета, которая взяла себе прозвище Фантазия. Теплая компания, в которой ничто и никогда не может пойти не так. Сливки общества, и Тахион тоже вращается в их гуще. Интересно, его привлекают тузы или женщины? Даже моя дорогая Анжела, которая после этих двадцати с лишним лет все еще искренне любит его, признает, что, как только дело касается женщин, Тахион начинает думать исключительно членом.
Но даже среди тузов встречаются белые вороны. Джонс, темнокожий силач из Гарлема (ему, как и Троллю, Хираму Уорчестеру и Соколице, пришлось поставить специальное кресло – обычное не выдержало бы его веса), потягивает пиво и читает «Спорте илластрейтед». Радха О’Рейли тоже уединилась и смотрит в окошко. Вид у нее совсем притихший. Билли Рэй и Джоанна Джефферсон, пара тузов из министерства юстиции, которые возглавляют нашу группу безопасности, не являются делегатами и потому сидят позади всех, во втором салоне.
Есть еще и Джек Браун. Напряжение так и висит вокруг него в воздухе. Большинство делегатов с ним безупречно вежливы, но искреннего дружелюбия не проявляет никто, а некоторые и вовсе открыто избегают его, как, например, Хирам Уорчестер. Для доктора Тахиона Брауна как будто и не существует. Интересно, кому в голову пришла мысль взять его в эту поездку? Определенно не Тахиону, да и для Хартманна подобный шаг был бы слишком рискованным в политическом отношении. Возможно, так попытались умилостивить консерваторов из СКИВПТа? Или есть еще какие-то интересы, которых я не учел?
Время от времени Браун бросает взгляды на лесенку, как будто ему сейчас больше всего хочется присоединиться к веселью наверху, но с места не сходит. Трудно поверить, что этот светловолосый мальчишка с гладким лицом в куртке «сафари» и впрямь печально известный Туз-Иуда из пятидесятых. Он ведь мой ровесник, но выглядит едва ли на двадцать лет… из тех мальчиков, которые вполне могли бы несколько лет назад сопровождать юную красотку Мистраль на выпускной бал.
Один из репортеров, некто Даунс из журнала «Тузы», уже появлялся здесь – пытался уговорить Брауна дать интервью. Он проявил настойчивость, но Браун твердо стоял на своем, и журналист в конце концов был вынужден сдаться. Тогда он раздал нам по экземпляру последнего номера «Тузов» и неторопливо поднялся наверх – вне всякого сомнения, в поисках новой жертвы. Вообще-то я редко читаю «Тузов», но взял экземплярчик и предложил Даунсу подумать над выпуском парного издания, которое называлось бы «Джокеры». Похоже, моя идея не вызвала у него