старая школа письма. Да, витиевато порой, громоздко, но все же в ее работах есть лоск, отточенный стиль.
– К тому же, она Ваша двоюродная тетка, – это были мысли вслух – терять уже нечего.
– Верно. И я бы не сомневался ни секунды, и не стал бы начинать с тобой этот разговор, и пускаться в такие кудрявые объяснения, если бы не видел в тебе талант! – он тяжело поднялся из кресла, вышел из-за стола и, скрестив руки за спиной, зашагал по комнате.
– Я ждал, когда же ты себя проявишь! Но зачем же? Все и так легко дается, зачем напрягаться? Включила свое излюбленное: «А что если?», накидала мыслей, нагнала тумана и всем нравится! И самой, главное, нравится! И строчит по одному и тому же шаблону. С фантазией у тебя все в порядке. Потому я и позволил тебе самой выбирать темы. Но сколько ты еще будешь хватать чужое, перерабатывать и выдавать за свое? Понятно, что большинство не увидит и не поймет. Мысль, сказанная по-новому, для многих выглядит свежей, иначе бы не было разных книг с одинаковыми сюжетами. Заброшенные города, мистика Дали и Босха, все это было, уже много раз было. Пережевано сотнями челюстей. Нужен взрыв, а не осколки.
И тут Мила взорвалась: – Павел Сергеевич! – закричала она, вскакивая со стула, – К чему эти пламенные речи?! Решили уволить – увольняйте! Не надо меня жалеть! Мне все понятно. Она ваша родственница, и будь я даже Эйнштейном, мне не работать больше в «Декадансе», – Мила заплакала и хотела убежать, но Полтергейст преградил ей дорогу.
– Иди, сядь на место! – велел он.
Мила повиновалась, после истерики у нее наступила апатия.
– Ты пока еще не уволена. У меня работа для тебя. Интервью. Погляжу, как сделаешь.
– Но интервью – Тонина работа. Ее хлеб…
– Во-первых, – грубо оборвал ее босс, – Ты не в том положении, чтобы обсуждать мои задания! Я лучше знаю, кому и что давать. Во-вторых, не беспокойся за мою дочь, она без хлеба не останется. Ладно, к делу, – сказал он тоном, не терпящим возражений. – Прочти, – он вернулся на место и кинул ей свою газету. Это был разворот, давно канувшей в лету, скандальной газетенки. Подобные издания изобилуют сенсациями – что ни заметка, то научная революция или следы инопланетного вторжения. Среди прочего Миле бросились в глаза два особенно нахальных заголовка: «Терминаторы идут! Женщина из села Обухово родила киборга» и «Кошка из Затопинска разговаривает на семи языках с французским акцентом».
Мила расхохоталась: «У кого интервью брать? У киборга или у кошки?». «В правом нижнем углу»: – мрачно ответил Полтергейст. Девушка убрала ладонь и увидела небольшой столбец, обведенный красным фломастером редактора. Сразу под названием «Две субстанции» шли строчки о том, что польская пианистка Злата Войцеховская сделала научное открытие, в котором описала, что душа человека состоит из двух субстанций – черной и белой: «При жизни они едины, но постоянно борются между собой, как добро и зло. После смерти белая субстанция улетает на небо и сливается