Неумолимая сила. Михаил Юрьевич Коротков

т проклятый ветер завывает в ушах, не давая думать, а кожу обжигает порывами холода. Можно пробовать двигаться со скоростью потока, но это как пытаться подстроиться под долбежку соседа, шесть месяцев назад решившего, что сделать ремонт своими руками будет отличной идеей.

      Солнце, словно издеваясь, когда поток успокаивается на секунду, одаривает вас теплом, чтобы потом опять чертов холодный воздух заставил вас захлебнуться в его порыве.

      Я поднимался выше, больше мне было некуда. Выше и выше, пока чертов воздух не стал настолько разреженным, что я перестал его ощущать.

      Солнце обожгло меня яростными лучами, но с этим я мог справиться, смог приспособиться так, чтобы ощущать только тепло.

      Я поднимался до тех пор, пока не перестал чувствовать гравитацию, и только потом осознал, что не смогу вернуться. Я застрял.

      Нет, даже хуже: я отдалялся от земли медленно и верно, беспомощно барахтаясь в невесомости и тщетно пытаясь изменить направление.

      А потом я столкнулся с Иглой. Огромным темным куском космического кристалла, сотни лет назад застрявшего на стационарной орбите Земли. Просто врезался в него и остался на его поверхности. Игла была такой темной и отражала так мало света, что я ее и не заметил на фоне черного неба. Да что там – люди на земле ее заметили только с появлением соответствующей аппаратуры.

      Когда солнце освещало то место, где я «прилип» к игле, словно вся Вселенная была на моей стороне. Словно кроме бесконечной пустоты звезд и меня не было больше ничего. А когда оно скрывалось, все это пропадало, был только холод. Он поглощал все мои чувства и всё, что оставалось, это чувствовать боль, съежившись и пытаясь втянуться, как черепаха в панцирь.

      Для меня это была ночь. Я не знаю, спал я или нет, но первые мысли ко мне приходили только с восходом. Я считал это пробуждением.

      Немного расправившись, я включал плеер, батарейка которого неумолимо стремилась к нулю. Иногда мне хорошо думалось под музыку, иногда в тишине, но, признаться, тишины тут было слишком много, и она была слишком тихой. Настолько, что порой в голове начинали звенеть голоса.

      Мне было обидно.

      Почему меня задевают эти люди? Фактически они мне никто. Потому что я их не понимаю? Это не так, я много чего в этом мире не понимаю.

      Я как будто проигрываю снова и снова в какую-то дурацкую игру, правила которой не могу понять. Я не люблю проигрывать. Проигрыш – это результат непонимания, глупости или наивности. Проигрывают только те, кто не понял правил игры или не воспринял ее всерьез. Или те, кто не готов признать, что играет неправильно. Я никогда не был таким. Так почему же я проиграл? Я же и в этот раз всё делал обдуманно, каждый свой шаг я проверял в голове, каждое свое слово говорил, подумав о нем. Почему же так получилось?

      Сколько я ни пытаюсь понять общество, мне все больше и больше кажется, что оно состоит из лицемерия и бреда. Лицемерие люди выдают за истину, объясняющую их существование и животные инстинкты, а бред – это набор бессмысленных фраз, которым они это лицемерие пытаются объяснить.

      Если бы хоть один из них спросил себя: почему всё так? Но нет, они продолжают наворачивать это большими ложками, раз за разом повторяя друг другу какие-то, на их взгляд, прописные истины, передавая их из поколения в поколение, продолжая этот круговорот необоснованности.