вы кем здесь работаете?
– Я…я начальник службы безопасности.
Как будто в подтверждение его слов, к ним подлетает здоровый, одетый в чёрную униформу охранник.
– Семён Владимирыч, у нас две камеры накрылись, обе на третьем этаже.
– Подожди Кирилл, я сейчас…– он машет рукой, не глядя на подчинённого. Всё его внимание приковано к её зелёным магнитам.
– Ну что же, очень приятно было познакомиться – Ева протягивает ему руку, чувствует теплоту и мягкость широкой ладони.
Он должно быть сильный и добрый, хотя… так уж сложилось, что люди такого типа в жизни почти не попадаются. Тем они и ценнее; тем больше её тянет к этим условным, придуманным ей же самой людям. Но сколько бы раз ей не казалось, что ей повстречался именно такой редкий тип, столько же раз она горько разочаровывалась. Скорее всего, и в этот раз чуда тоже не произойдёт, но ей ещё предстоит это проверить.
5
Серебристый «Kia Rio» вяло выползает с парковки возле офиса и направляется к четырёхполосной магистрали улицы Ленина. Выехав на магистраль, «Киа» издаёт звериный рык, переходящий в жалобный стон, и, сделав несколько прыжков сопровождаемых свистом резины, начинает разбегаться. Ева давит на педаль до отказа, но машина тупит и не даёт привычного для неё ускорения.
– Что же ты такая вялая, как мондавошка! – она нервно дёргает рычаг скоростей, включая пятую; поперёк полос рвёт в крайний левый ряд, где подрезает «Тойоту Кэмри». Несколько протяжных гудков воют почти в унисон.
– Ага на хую у себя побибикай! – Она одевает тонированные зеркальные очки и пришпоривает захлёбывающуюся криком машину. По вечно забитому транспортом проспекту ей нужно проехать всего пять километров, где она свернёт на спокойную улицу Тимирязева. «Киа» виляет из стороны в сторону, проползая в самые немыслимые щели между машинами. Извилистая, как синусоида траектория пути серебристого седана сопровождается оркестром сигналов разного калибра. Она абсолютно невозмутима среди хаоса, который образуется сзади и вокруг неё. Лишь иногда, узрев периферийным зрением, что в поравнявшейся машине опускается окно и кто то там в темноте салона нервно машет руками и видимо что-то орёт, пытаясь при помощи бранных слов воззвать к её целомудрию, она который раз произносит одну мантру – «Иди на хуй».
Она просто спешит и как всегда опаздывает. Ей просто нужно добраться из точки «А» в точку «Б» и сделать это по наикратчайшему расстоянию. Она не специально производит этот хаос, который бурлит за машиной как пенный след за катером. Ничего личного, просто «Идите все на хуй!».
Наконец она сворачивает на Тимирязева, пролетает один квартал и заезжает в небольшой дворик. Тупой лоб «Киа» упирается в элегантный приплющенный зад «Мерса».
Ева хватает сумку, выпархивает из Киа и пересаживается в Мерседес.
Фуф! Наконец-то! Она утопает в мягком кожаном кресле и мычит от удовольствия. Умница и красавчик встречает её приятной мелодией, льющейся из стереосистемы и, довольно мурча, выезжает из двора.
«Извини,