Иоанн не хотел. Как и Толстой. Но так уж вышло.
Вот цифры Дома трудолюбия за один год:
Постоянных доходов и пожертвований… 1 943 руб. 15 коп.
% с неприкосновенного капитала… 2 377 руб. 74 коп.
Доходы из разных источников… 6 003 руб. 83 коп.
Временные пожертвования… 46 911 руб. 83 коп.
_____________________
Итого… 57 236 руб. 83 коп.
Эти «разные источники» и «временные пожертвования» слагались из следующих сумм:
Субсидия, отпускаемая по Высочайшему повелению… 1 000 руб.
От Ее Императорского Высочества великой княгини Александры Иосифовны… 200 руб.
От Его Императорского Высочества великого князя Александра Михайловича… 100 руб.
От Петергофской земской управы… 250 руб.
От разных лиц на Попечительство… 417 руб. 20 коп.
От разных лиц на устройство лампады перед образом Спасителя в «Доме трудолюбия»… 35 руб.
От разных лиц по завещанию… 175 руб.
Членского взноса от 103 человек… 534 руб.
Вынуто из кружек… 975 руб. 73 коп.
Пожертвования протоиерея И.И.Сергиева… 43 963 руб.
По изданию бесед протоирея И.И.Сергиева… 2 338 руб. 40 коп.
Итого: лично от отца Иоанна Кронштадтского Дом трудолюбия в тот год получил около 46 000 рублей. То есть 90 % всех доходов. И так повторялось из года в год…
Глава пятая
НЕВЫРАЗИМО БОЛЬНО
Что я такое? Один из 4-х сыновей отставного полковника, оставшийся с 7-летнего возраста без родителей под опекой женщин и посторонних, не получивший ни светского, ни ученого образования и вышедший на волю 17-ти лет, без большого состояния, без всякого общественного положения и, главное, без правил… Посмотрим, что такое моя личность.
ЧЕГО БОЯЛСЯ ЛЕВ ТОЛСТОЙ?
В это трудно поверить, но главной проблемой личности молодого Льва Толстого было то, что ему казалось: в нем вовсе нет никакой личности. Не человек, а какой-то пестрый клубок всевозможных родных и чужих влияний, на который наматывали свои разноцветные нитки все кому не лень – братья, тетушки, учителя, гувернеры, дворовые люди.
Американский славист Дэниел Ранкур-Лаферьер в работе «Лев Толстой на кушетке психоаналитика» на основании тенденциозно подобранных признаний из писем и дневников Толстого нашел в писателе целый букет психических патологий: мазохизм, нарциссизм, гомосексуализм, матереубийственный комплекс и проч. и проч. Читая этот научный труд, поневоле начинаешь сомневаться: неужели это тот самый Толстой, которого хорошо знали, с которым годами общались отнюдь не глупые и не наивные люди, включая жену, сыновей и дочерей, биографов, секретарей? Неужели никто из них не смог разглядеть в Толстом всех этих отклонений и патологий? Неужели он был настолько искусным лицемером, что сумел провести всех родных, всех учеников и соратников, даже известных писателей (и таких глубочайших психологов, как Чехов и Горький)? Только Лаферьера – не смог…
Но