Лишь одна фигура не подвергалась в тот момент шельмованию в среде народной – Царя Православного.
Для Алексея Михайловича те события стали тяжелым испытанием и горьким уроком. Ему пришлось в свои девятнадцать лет в один миг повзрослеть, стать самостоятельным. Стало совершенно и навсегда ясно: за все дела и за всех людей ответственность несет он, Самодержец, Царь всея Руси. Все последующие годы царствования Алексея Михайловича на вершине властной пирамиды уже никогда не появлялись самовластные временщики.
Глава 2. Царь – устроение Божие
Ключевым событием царствования Алексея Михайловича является Раскол, вызванный политикой исправления богослужебных книг и некоторой унификацией церковных обрядов. Сами по себе поводы для столь глубокого и непримиримого противостояния между приверженцами старых норм и представителями реформаторского крыла Русской Церкви по прошествии веков кажутся довольно незначительными, можно даже сказать, «пустяшными». Но так может видеться только из исторического далека.
В реальных обстоятельствах времени и места все, что касалось обряда, а в широком смысле и Церкви – признавалось подавляющим большинством русских делом первостепенной важности. Раскол – свидетельство полноты и всеохватности религиозного чувства, владевшего православными людьми в том веке, когда закон государственный и закон сакральный существовали в неразрывной смысловой гармонии, что и делало Русь-Московию Государством-Церковью.
Фигура Патриарха Никона (Минова, 1606–1681, Патриарх – 1652–1666) является одной из знаковых в Русской истории. Однако не столько он сам привлекает несколько веков пристальное внимание всех, кто интересуется историей и судьбой России. Особое значение всегда придавали не самой по себе личности шестого русского Патриарха, сколько той напряженной и драматической коллизии, сложившейся в середине XVII века. Именно тогда, впервые в Русской истории, возникло острое противостояние между двумя «устроениями Божиими»: Царством и Священством. Если придерживаться точной фактографии, то уместней все-таки говорить в первую очередь о «несогласиях» между двумя личностями: Царя и Патриарха[55].
Можно назвать и еще один предыдущий исторический эпизод, когда нечто подобное имело место: история с Митрополитом Московским и всея Руси Филиппом (Колычевым, 1507–1569), подвергшим публичной критике некоторые аспекты государственной политики Первого Царя – Иоанна Грозного и соборным волеизъявлением исторгнутым из сана в ноябре 1568 года. Именно при Никоне произошла нарочитая политическая актуализация истории с Филиппом, который виделся Никону «назидательной» иллюстрацией «неправедности» действий Царской власти. Это должно было служить «неопровержимым» подтверждением базовому никоновскому мировоззренческому тезису: «мирская власть да преклонится пред властью священнической».
Вся история с Патриархом Никоном, история его возвышения и падения вольно или невольно, но поднимает огромные