поскольку иллюзия достоверности тесно связана с композицией произведения. Показательны, например, творческие раздумья Михаила Зощенко в период создания им цикла рассказов о партизанах («Никогда не забудете»). Первоначально это произведение задумывалось как повесть. «Однако, когда я стал писать эту повесть, – признавался автор, – я понял, что обычная повествовательная форма не вмещает в себя столь сложный и огромный материал. Причем этот материал нельзя было урезать или ограничить привычными рамками сюжетной повести. Это гасило документальность (курсив мой. – В С) и уводило подлинную жизнь к приглаженной беллетристике, что мне казалось здесь неуместным»[13].
Для Михаила Алексеева такой тип повествования особенно предпочтителен. И не только в «военных» документальных повестях. Вспомните его книгу о «мирной» сельской жизни «Хлеб – имя существительное», в которой он предупреждает читателей, что никакой повести в обычном смысле у меня не будет (курсив мой. – В С), ибо настоящая повесть предполагает непременный сюжет и сквозное действие, по крайней мере, основных ее героев, ни того, ни другого в этой книге нет. Не будет и главного персонажа, как намечалось бы в традиционной повести. Все мои герои в порядке живой, что ли, очереди побывают в роли главного и второстепенного»[14].
Так и в новеллистических «военных» повестях, лишенных последовательного фабульного действия, фронтовые побратимы писателя предстают перед нами в роли главных и второстепенных героев «в порядке живой, что ли, очереди», из которой и создается многоцветная мозаика войны. В разговоре с писателем А.Елкиным М.Алексеев признавался: «… совершенно очевидно, что «Солдаты», как и «Дивизионка», вышли из Сталинградской эпопеи, из битвы на Днепре, в Румынии, Венгрии и Австрии. Тогда гибли друзья, тогда жизнь жестоко поворачивалась ко мне и страшной, и героической своей стороной. Тогда я впервые подумал, что было бы преступлением не рассказать после победы о тех, кто не дошел до нее и чьей кровью она оплачена».
Это же он подтвердил и в беседе с С. Борзуновым: «…О фронтовом житье-бытье… все достаточно подробно поведано в моих повестях и в романе «Солдаты» – в нем хоть и встречаются имена вымышленные, а рассказано-то, в сущности, о боевом пути нашей дивизии»[15]. А на одной из встреч с однополчанами писатель рассказал об этом более подробно. Так, помощника начальника политотдела по комсомольской работе старшего лейтенанта Крупецкого он вывел в романе «Солдаты» под фамилией Саши Крупицина. Командир одной из рот Зибаров выступает как Забаров. Подлинные фамилии носят разведчики Аким Ерофеенко, Яков Уваров, артиллеристы Гунько и Фетисов. Под своими именами в повести «Дивизионка» выступают начальник политотдела полковник Денисов, а также офицеры Ата Ниязов, Андрей Дубицкий и другие[16]. Да и прототипом героя «Солдат», командира полка Баталина послужил «сталинградец» Григорий Михайлович Баталов, подразделение которого