собой реальную и грозную боевую силу.
Вот уже год, как Европа кипела праведным гневом. Причины для этого были более чем веские. Подумать только, вчерашний генерал Бонапарт внезапно для всех объявил себя французским императором Наполеоном Первым! Это ли не самозванство! Из всех французов против узурпации власти выступил только один человек – сенатор Карно, но его голос никем услышан не был. Самих французов новоявленный монарх быстро успокоил тем, что решил именоваться не просто императором, а императором Республики! Но одно дело доверчивый французский обыватель, а другое весь сонм европейских монархов, провести которых было не так-то просто. Уж они-то сразу поняли, что отныне корсиканский выскочка становится вровень с ними, а потому жаждали самого жестокого возмездия за столь вопиющую дерзость.
– Быть Бонапартом, а стать императором, так опуститься! – восклицал в те дни французский писатель Курье.
Наполеон I Бонапарт
Людвиг Бетховен, посвятивший Бонапарту свою "Героическую симфонию", в гневе на бывшего кумира, тотчас изменил свое посвящение, размашисто начертав на нотном листе: "Героическая симфония в честь памяти великого человека". Однако Наполеона подобные мелочи уже нисколько не волновали. Новоявленный император отступать от своего решения не собирался, а для того, чтобы придать императорству законность, организовал всеобщий плебисцит. Императора себе французы выбирали как бы всем миром, такого спектакля история еще не знала! Естественно, что результаты плебисцита превзошли самые смелые ожидания. За императора высказалась почти вся Франция. А это развязало Наполеону руки.
В первой же беседе с английским послом Уитвортом, он начал угрожать вторжением:
– Во главе со мной Франция непобедима! На союзников не надейтесь, первой я сотру в порошок Австрию, а потом уже примусь за ваш проклятый остров!
Ошарашенный Уитворт тут же донес в Лондон: "Мне показалось, что я слышу скорее какого-то драгунского капитана, чем главу одного из могущественных государств мира!"
Демонстриру я свою в с есильность, Наполеон не теряет времени и тут же расстреливает в Венсенском рву герцога бурбонской королевской крови Энгиенского, следом за ним гильотинирует на Гревской площади в Париже и знаменитого роялиста Кудадаля, а потом изгоняет из Франции не менее знаменитого республиканца генерала Моро. Теперь Наполеон не боится никого, и не считается ни с кем!
С воцарением Наполеона в моду стремительно ворвался новый стиль – ампир. В переводе с французского, ампир – это империя. Новый имперский стиль должен был навсегда покончить со средневековыми пережитками в моде и явить миру новый французский взгляд на внешность женщины. В своей основе ампир имитировал псевдогреческий стиль с туниками и культом красивого женского тела без уродующих его фижм и корсетов. Помешать шествию новой моды не смогли ни войны, ни новые границы. Ампир стал настоящим вызовом старой Европе.
Модницы-ампирши, даже сегодня казались бы голыми. Тонкие