приказ командующего.
Сенявин был раздосадован. Не повидавшись с королевским братом, он не мог покинуть Калиари. Таковыми были императорские инструкции. Но герцог Карл Фелиций мог прибыть только через несколько дней, так как отдыхал сейчас на загородной вилле.
Через три дня к кораблям подошли лодки торговцев, и разрешено было покупать фрукты, предварительно тщательно их обмывая. На эскадре повеселели, тем более что дешевизна была потрясающая. За десять апельсинов платили копейку, а за два пуда миндаля – талер.
После окончания карантина начались съезды на берег. Однако желающих было немного. Отправились лишь любознательные. Впрочем, о своей прогулке они не пожалели. Прекрасные цветочные клумбы и горы нечистот, красивые дома и толпы нищих ланцирони – казалось, все слилось воедино. Работающих видно не было: все отдыхали. Зажиточные отсиживались по своим домам, ланцирони спали прямо посреди дороги. В центральной церкви толстые монахи- францисканцы показывали в золотом ковчеге голову святого Сантурина, а потом за тот показ нагло вымогали пару монет. На единственной городской фабрике крутили щелк, но не люди, а индейки, петухи и куры. Падавших от бессилия, тут же волокли в трактиры. Но обедать там могли лишь самые небрезгливые.
Наконец, прибыл и вице-король Сардинии герцог Карл Фелиций. Гвардейцы его одеты были поприличнее простых солдат, однако, судя по худобе и голодным глазам, тоже давно не кормлены. Аудиенция Сенявина продолжалась недолго, ровно столько, чтобы, поздоровавшись и справившись о здоровье королевской семьи, предложить им от имени Александра Первого защиту российского флота, а затем, выслушав слова благодарности и выпив чашечку кофе, попрощался.
В полдень 7-го января, когда солнце было в самом зените, эскадра продолжила свой путь. Корабли один за другим преодолевали коварный риф на выходе из бухты и выбирались на чистую воду. Было Рождество, а потому все работы и учения отменялись. Свободные от вахт пели песни и отдыхали, а к обеду на палубу вытащили двойную ендову с хорошим сардинским вином.
К неудовольствию Сенявина все время отставала от остальных "Москва". Там никак не могли поймать ветер.
– Прикажите поднять Гетцену выговор? – подошел к командующему командир "Ярослава" капитан 2 ранга Митьков.
– Не надо! – мотнул головой тот. – Он и так сейчас переживает, и прилагает все меры для исправления!
Но вот на "Москва" все же разобрались что к чему и она, прибавив хода, заняла свое место в походном ордере.
Сенявин с удовольствием поглядел на передовой "Кильдюин". Его командир капитан-лейтенант Развозов всегда содержал свой транспортный фрегат в немедленной готовности к плаванию, умудряясь притом поддерживать его почти в праздничном виде с блестящими свежей краской бортами, наклоненными в нос мачтами и туго обтянутым такелажем. Вот и теперь "Кильдюин" ходко резал пологие волны, выжимая из слабого ветра все, что только возможно.
– А Развозов-то наш молодцом! – сорвалось с уст вице-адмирала. – Лихо правит! На следующий день перед россиянами открылась