пропустил оскорбление мимо ушей и ответил:
– К Дероку, а потом сразу покину деревню.
– Не пойдёшь ты к Дероку. Ты пойдёшь к вождю Бедриангу, а уж он решит, как у тебя день сложится.
– Я ничего плохого не сделал.
– Ты бы, прежде чем такое говорить, снял оружие с пояса. А ещё вот этот свой мелкозвон. А у тебя какие здесь дела?
– Я его провожал, – ответил Бэюм.
– Вот и считай, что проводил. Можешь ступать домой, а ты пойдёшь со мной.
Здоровенный нандиец закинул меч на плечо и дал знак Ратибору идти следом. Турич переглянулся с Бэюмом, но тот только и мог, что ответить:
– Похоже, придётся нам расставаться. Лучше тебе сделать так, как хочет вождь.
– Ты ему совет даёшь, – буркнул нандиец, – как будто у него выбор есть.
– Я пойду и поговорю с вождём, – сказал Ратибор. – Спасибо тебе, Бэюм за всё и до встречи.
Сыны Тура обменялись рукопожатиями, и настало время туричу пройти в Волчью деревню. Нандиец повёл гостя нужной дорогой. Всего через пару шагов из ниоткуда появилась рысь и, злобно оглядев турича, пристроилась подле нандийца.
– Зверь резкий, – кивнул здоровяк на питомца. – Так что при нём веди себя спокойно.
– Испугался я твоей кошки.
Нандиец оглянулся, но ничего не сказал.
Дрессировка зверей – давняя традиция нандийцев, для них обзавестись ручным зверем всё равно что супругу завести. Причём серокожие гиганты не останавливаются на трижды прирученных собаках и лошадях, а умело дрессируют самых неожиданных зверей. Во время войны с нандийцами Ратибору приходилось отбиваться и от ястребов, и от кабанов, и от ручного лося.
Но то были давно минувшие дни, а сейчас дела обстояли за Волчьей деревней. Подобной диковины Ратибор ещё ни разу не видел: меж деревьями теснились избы разных форм и размеров, едва складываясь в улицы. Сколочены добротно и опрятно, насколько жителям позволили инструменты. Местами коньки украшены фигурами, не похожими на таковые у жителей Пяти Земель.
Но имелся у поселения и второй ярус: на деревьях повисли совсем небольшие домики, практически шалаши. Иные примостились на ветках в гордом одиночестве, а некоторые соединили подвесными мостами. Основными обитатели второго яруса являлись какие-то мохнатые образины, сноровисто лазающие по деревьям. Внизу же суетились столь разные создания, что странно было даже вообразить их мирное сосуществование. Однако вот нандиец рубит дрова, не обращая внимания, что над его домом нечто насекомоподобное чинит своё жилище. Чуть впереди шестилапые коротышки торгуются с драконидом-горшечником, а в конце улицы на четвереньках плетётся какой-то тощий одноглазый великан, ростом под три сажени.
И все без исключения косились на Ратибора. Кто-то с суеверной неприязнью, а кто-то с желчным предвкушением казни. Бэюм говорил, что убивающая туричей демоница была выдумкой, но местные, похоже, верили в неё безоговорочно.
Путь сквозь деревню подходил к концу.