ввязываться в ссору. Не во время воскресного бранча, на котором присутствует вся семья, даже бабушка Александра, хотя та вряд ли что-нибудь слышит.
– Чейз, дорогой, ты почти ничего не ел, – как ни в чем не бывало рядом со мной появляется мама с миской в руке и озабоченно смотрит на меня.
SOS. SOS. SOS.
– Я не голоден. Все было, как всегда, вкусно. – Прежде чем она успевает что-то ответить, я встаю и целую ее в щеку. Мне приходится наклониться, она ниже ростом. – У меня дела.
Она ласково гладит меня по щеке.
– На этот раз ладно. Если услышишь что-то от Джоша, передавай ему привет. И скажи, его слишком долго не было дома.
В ее голосе слышится печаль, и я стискиваю зубы. Как бы мне хотелось рассказать ей правду. Как бы мне хотелось проорать ее на весь проклятый мир. Но не могу. Я обещал Джошу. Кроме того, не хочу нести ответственность за то, что свет в глазах Фила потухнет, когда он осознает, что его кумир, оказывается, обычный человек, а не супермен.
– Я с ним поговорю, – выдавливаю я, заставляя себя улыбнуться. – Пока, мам.
– Пока, дорогой.
Моя совесть следует за мной, когда я покидаю сад. Папа даже не смотрит в мою сторону. Он глубоко погружен в собственный мир, чтобы замечать что-то за пределами этого пузыря.
Покачав головой, пересекаю дом. Мне нужно отсюда выбраться. Даже не знаю, что делать или куда идти. Добираюсь до своего серебристо-серого «доджа» и вставляю ключ в замок зажигания. Ревет двигатель, и секунду спустя я поворачиваю на улицу. Большой дом в типичном для южных штатов стиле с дорическими колоннами становится все меньше и меньше в зеркале заднего вида, пока совсем не исчезает. Я облегченно вздыхаю. И одновременно ненавижу себя за это.
Я должен быть благодарен. Благодарен за то, что у меня есть семья, которая меня любит. Благодарен братьям, кузенам и кузинам, дядям и тетям, племянникам и племянницам, бабушкам и дедушкам. Еще с детского сада я знаю, что не стоит воспринимать это как должное. Вокруг столько несчастных семей. Разведенные родители. Отчимы и мачехи. Сводные братья и сестры. Умершие мама или папа. Домашнее насилие. Ничто из этого не относится ко мне. Мои родители счастливы в браке уже двадцать пять лет. Тетя и дядя до сих пор ведут себя, как влюбленная пара, что Лекси и Ксандер без конца комментируют, закатывая глаза. Но и у самого Ксандера счастливые отношения. Прошлым летом он и Мэри Энн наконец поженились, и недавно у них родился второй ребенок.
Я люблю свою семью и сделаю все для них, но иногда… нет, сейчас я все чаще чувствую, как задыхаюсь рядом с ними. Моя жизнь распланирована, а я не могу возразить. Однажды я восстал против этого. Тогда мама и папа поссорились, чего никогда не случалось прежде. Джош был единственным в нашем доме, кто на сто процентов остался на моей стороне. Он помог мне выбраться из этой дыры, как и Мия. Но сейчас никого из них здесь нет. И хотя мне прекрасно известно, что я веду комфортную жизнь,