камеры никто не трогал, я спал беспробудным сном. Может быть, виной всему был стресс, или холод в темнице был такой, что моё тело невольно пыталось экономить силы. Не знаю. Вначале я даже не понял где нахожусь, а затем, после того как ощутил в своей руке деревянное подобие оружия, я вспомнил все последние печальные события, и когда отворилась дверь, я уже мысленно прощался с камерой и заодно с жизнью. Я вспомнил, что меня собирались казнить, а я собирался драться за свою жизнь и умереть в битве, как настоящий воин. Смерть через повешенье казалась мне слишком оскорбительной, приличествующей больше преступнику.
В камеру вошли два стражника с факелами, ещё один остался снаружи, в коридоре.
– Встать! – Скомандовал один из них. Я нехотя поднялся с кровати, дрянное одеяло я предпочёл оставить на своих плечах, а ложку спрятал в рукаве. В свете факелов было заметно, что стражники нервничают. – Отойди к дальней стене!
Едва я подчинился, надеясь усыпить их бдительность, как в камеру вошёл старик в чёрной сутане подвязанной обычной верёвкой и женщина с накинутым на голову капюшоном.
Вот это меня удивило. А ведь я ожидал, что меня примутся вязать, чтобы увести на казнь. Интересный поворот. Женщина сбросила капюшон, и я увидел Ингрид. Дочь герцога соизволила посетить это вонючее и убогое место!? Моя бровь поползла вверх без моего разрешения. Девушка в этот раз была смущена, кривила носик, но держалась стойко. В целом я никак не мог представить эту милую красавицу в этом жутком месте. Ингрид держала обе свои руки вместе, я понял, она сомневается в том, что сейчас делает.
А вот дряхлый седобородый старец был уверен в себе настолько, что неожиданно заявил, обращаясь к стражникам:
– Оставьте нас и подождите в конце коридора!
Его строгий голос не допускал возражений и я почувствовал в нём силу, которую я не чувствовал даже в герцоге. Глаза старика блеснули в свете факелов, стражники строго и предупреждающе посмотрели на меня, а затем отправились к выходу. Старик выхватил у одного из них факел и, дождавшись, когда за стражниками закроется дверь, подошёл ко мне, посветил себе факелом, чтобы рассмотреть моё лицо и сказал:
– Я знаю тебя паладин!
– Мы не встречались раньше старик. – Холодно ответил я, уверенный в том, что раньше никогда не видел этого странного дедушку.
А вот коптящий факел у моего лица меня раздражал, поэтому я собирался в довольно грубой форме спросить его, что он делает в моей камере. Но меня опередила Ингрид.
– Понтиус, ты знаешь старосту Игоря? – Она была удивлена.
– Игоря?! Старосту?! – Старик говорил медленно, казалось, он старается переварить и запомнить эти два до сих пор неведомых ему слова. Затем он ещё раз приблизил к моему лицу факел и сказал. – Я искал тебя среди благородных людей, среди воинов и среди магов, а ты оказался… – он провёл рукой над моей головой, закрыв при этом глаза, и продолжил, – … обычным человеком!
Понтиус выглядел сбитым с толку. Опустил глаза и задумался.
– О чём ты говоришь, я не понимаю тебя старик?!
Какой-то