Невеста эльфийских кровей. Алина Углицкая

набросил ей на плечи свой плащ.

      – Спасибо…

      В свете всех предыдущих событий такая забота настораживала. Но Ринка решила отложить выяснение отношений. Брент прав, им нужно убраться подальше от этого города, а потом она обязательно спросит, зачем он женился на ней.

      – Это Энхалль, но ты с ним уже знакома, – мужчина усмехнулся, помогая ей влезть на коня.

      – Красивое имя, – пробормотала девушка. – Что оно означает?

      – Быстрый, как молния.

      Конь, будто понимая, заржал. Но тут же насторожился, почувствовав чужака.

      – Поздравляю с законным браком, – прозвучал едкий голос, от которого по телу Ринки заструился озноб. – И как, благородный эрл доволен избранницей?

      Снова? Почему он не даст ей покоя?!

      Она застыла на лошади, не решаясь оглянуться и встретиться лицом к лицу со своим страхом. Вспотевшими ладошками вцепилась в плащ.

      Вместо нее заговорил Брент.

      – Опять ты, – произнес он тоном, не предвещающим ничего хорошего. – И не спится в такую рань?

      – О, я не мог спать, зная, что этот юный цветок достался чудовищу.

      Эти слова заставили девушку оглянуться.

      Герхард стоял в нескольких шагах, засунув руки в карманы. Его сюртук был расстегнут, на жилете и манишке красовались винные пятна, взлохмаченные волосы торчали в разные стороны. На помятом лице читалась бессонная ночь.

      А еще от него несло перегаром.

      Поймав ее взгляд, Герхард ответил глумливой ухмылкой:

      – А, так ты ничего не знаешь? Как жаль. – Он хихикнул. – Но я-то догадался кое-что проверить.

      – Замолчи.

      Тихий, угрожающий тон Брента заставил девушку вздрогнуть. Но Герхарда было уже не остановить. Все это время он не мог найти себе покоя. С тех пор, как заглянул в эльфийские глаза полукровки. Эта тварь забрала его душу, заворожила, привязала к себе. Женщины, выпивка, азарт – больше ничто не могло доставить ему удовольствия. Все, о чем он мог думать – это она.

      И сейчас ему хотелось лишь одного: уничтожить ее, растоптать, освободиться от наваждения.

      – Лучше бы ты стала моей, – пробормотал он, не замечая ничего, кроме распахнутых глаз. – Ты понятия не имеешь, кто он такой. Твой спаситель вовсе не святой паладин. Он нелюдь. Чудовище. Не человек…

      Договорить не успел. Рухнул на землю, сраженный одним ударом. Ринка с мгновение смотрела на его скрючившееся тело, потом подняла взгляд на Брента. Тот стоял над Герхардом с замкнутым, ничего не выражающим лицом.