пожал плечами и пошел за бородатым. Они зашли в небольшую прокуренную подсобку. Бородатый достал бушлат, такие же пятнистые штаны.
– Надевай, – протянул он одежду Леониду, – и морду не криви, сейчас обувку поищу, какой у тебя размер?
– Сорок третий, – Леонид начал стягивать с себя джинсы.
– Такие ласты найдем, – сказал себе под нос бородатый, – на держи, на твой сорок третий налезут отлично!
Валенки были значительно большего размера, Леонид надел их не разуваясь. Штанины и рукава у бушлаты были ему коротки.
– Во! Теперь можно и в люди выводить, – хохотнул бородатый, оценивающим взглядом оглядев Леонида.
– Ага, в таком фраке и за стол можно, – ответил Лёня.
– Хм, да ты смотрю не совсем пропащий, – прищурился Николаич, – будешь?
– Ясен пень, – согласился Лёня, сам толком не зная с чем.
Они вышли из подсобки, бородатый подозвал к себе женщину, которая копалась в куче металла неподалеку. Что-то сказал ей, та рассмеялась и ушла.
– Пойдем, – сказал он Леониду.
Они вышли из цеха, бородатый бодро шагал, смешно расставляя ноги. Прошли через цех, в котором было очень шумно, что-то шипело, гремело и стоял высокий звон. Зашли в небольшую комнату, там сидели две женщины и пили чай.
– Девоньки, чаевничаете? – ласково спросил бородатый.
– Ой, Николаич, что за мальчика ты нам привел? – закокетничали они.
– Да вот, новый менеджер, пришел прописываться, а с собой ничего не принес, надо парня выручать, молодой несмышленый, – хохотнул бородатый, – там чего осталось вчерашнего, а?
– Николаааич, – с осуждением протянула одна, – да когда у нас чего не оставалось? Что вчерашнего, что сегодняшнего?
– Валенька, девонька ты моя, дорогая, так на стол скорей мечи, все, что не съедено в печи!
Женщины, звонко хохоча, поднялись и стали накрывать на стол. Буханка белого, пара банок рыбных консервов, бутылка «Столичной» и с десяток карамелек. Убранство дополнили потемневшие от частого использования чашки, несколько вилок и тарелок.
– Ну, – потирая большие ладони, радостно произнес бородатый, – сейчас тебя прописывать будем.
Он лихо разлил водку по чашкам, взял одну и торжественно продекламировал:
– Дышат домны адовым жаром и мартенов высок накал, нет конца страде сталеваров, государству нужен металл! За нас!
Все выпили. Чашка оказалась почти полной. Леонид пытался выпить махом, последние два глотка дались ему с трудом. На глазах выступили слезы.
– А ты ничего, – сказал бородатый, разглядывая Лёню, – может и сработаемся.
– Так слова такие, – парировал Леонид, – под стихи можно и еще разок!
Бородатый налил. Леонид посмотрел, в этот раз от силы четверть чашки. Все ждали.
– За настоящую дружбу! Что крепче металла! – сымпровизировал он.
Радостные возгласы дали понять Леониду, что сыграл он правильно. Консервы были из дешевых, рыба в них сухой и безвкусной. Но выбирать не приходилось. Николаич налил третью, практически выдавливая остатки из бутылки.
– Ну,