У вас же сегодня день рождения!
Мне стало не по себе… И патлатый меня Найнроной называл. Что здесь происходит в конце концов? Сколько же мы вчера выпили и во что влипли? Убью кого-нибудь, если это дурацкая шутка.
– Кто я? – шагнула к слуге с полной решимостью выбить из него всё, что он знает и даже больше.
– Найнрона Берт, подруга нашего господина, – почти испуганно пролепетал мужчина и отступил на шаг. – Госпожа, если вы не прекратите издеваться надо мной, я пожалуюсь хозяину.
Мне захотелось его задушить. Какая к чёрту Найнрона? Какая подруга господина?
– Где он? – прорычала я, еле сдерживая ярость. Хотелось поймать патлатого и повыдергивать все его чёрненькие волосёнки.
– В академии, – выдавил слуга и отступил ещё на шаг.
Я вспомнила слова о портале. Я должна всё выяснить. Ни на какие мерзкие шоу по ящику я не подписывалась!
– Веди в столовою! – приказала я самым хозяйским тоном каким умела.
Мужчина поманил за собой. Провёл по широкому коридору с большими окнами и высоким потолком, через арку в комнату с накрытым столом. Здесь всё смотрелось так же изысканно-дорого, пахло запеканкой и кофе, а ещё посреди помещения красовалась трещина с искрящимися краями. Похоже, портал.
Я сжала кулаки. Точно чей-то глупый розыгрыш. Ох и покажу я им, когда всё закончится! Подошла к трещине и решительно шагнула внутрь. По глазам ударил яркий свет, где-то сверху что-то свистнуло, а потом я оказалась в небольшом зале с начищенными до блеска рыцарскими доспехами на стенах. Краем глаза поймала своё отражение и обмерла. Там, в щитах и латах, отражалась женщина, взрослая и серьёзная, явно не студентка. У неё были коротко стриженные торчащие во все стороны светлые волосы и хитрющие тёмные глаза. Она растерянно прикусывала пухлые губы, трогала своё лицо тонким пальцами с коротко стриженными ногтями.
Захотелось кричать, но из горла вырвался только хрип. Подкосились ноги, и я схватилась за стену. Что же, в конце концов, происходит? Не помня себя и опасаясь отпустить стену, единственную твёрдую опору, я пошла куда-то вперёд…
Альшана
Голова гудела, словно её положили между молотом и наковальней и уже пару раз ударили. Я попыталась приоткрыть рот, но всё оказалось ещё хуже: горло пекло как при ангине, язык то ли отсох, то ли онемел. Ощущая под собой жестковатый матрас, я перевернулась с боку на спину. Кажется, уснула на диване у сестры.
И когда только, Катя, ты успела так нахрюкаться? Вроде выпили с Леной немного, а как до дома добрались совсем в голове не отложилось.
– Да вставай ты уже, Альшана! – раздалось где-то рядом со мной.
Опять сестра свои киношки смотрела. С трудом приподняв руки, помассировала виски. Как же громко работает телевизор: топот по деревянному полу, хлопки дверью, приглушённый голос – всё это отдавалось болью в голове. Надо найти пульт и сделать потише.
Раскрыла глаза и поняла, что выпила я вчера чересчур много. Небольшая комнатка с потрёпанными временем обоями в жуткий цветочек,