Мурри. – И ты отлично знаешь, что я не разрешаю тебе уходить за ограду без разрешения, Чарльз.
– Знаю, – кивнул Чарльз. – И это одна из причин, по которой я тебе ничего не сказал. Я просто не подумал о запрете, когда погнался за Фортин-брасом. И тогда я решил: ну что ж, все равно я их приберегу на крайний случай.
Новый удар ветра так налетел на стену, что весь дом содрогнулся, и в тот же миг окна залили потоки дождя.
– Что-то не нравится мне этот ветер, – с тревогой заметила Мэг. – Наверняка с крыши сорвет пару кусков жести.
– Мэг, этот дом уже простоял целым и невредимым две сотни лет, – возразила миссис Мурри, – и я думаю, что он продержится еще немного. Этот холм встречает уже не первую бурю на своем веку.
– Но сегодня же это ураган! – жалобно заныла Мэг. – По радио все время повторяли про ураган!
– На дворе октябрь, – не сдавалась миссис Мурри. – А в октябре всегда бывают штормы.
Не успел Чарльз Уоллес передать Мэг ее бутерброд, как Фортинбрас выскочил из-под стола. Он низко угрожающе зарычал, и все увидели, как шерсть у него на загривке встала дыбом. Мэг почувствовала, как по спине побежали мурашки.
– Что случилось? – испуганно воскликнула она.
Фортинбрас не сводил взгляда с двери в старую лабораторию миссис Мурри, под которую переделали бывшую маслобойню. Из нее дверь выходила на задний двор, однако миссис Мурри давно приучила свою семью попадать в дом либо через парадное крыльцо, либо через дверь гаража, но не через ее лабораторию. Но Фортинбрас рычал именно на дверь в лабораторию, а не в гараж.
– Мама, ты ведь не забыла колбу с какими-нибудь особо вонючими реактивами над горелкой Бунзена? – вежливо поинтересовался Чарльз Уоллес.
– Нет, – поднялась с места миссис Мурри. – Но я все равно пойду посмотрю, что так насторожило нашего Форта.
– Это бродяга, – нервно выпалила Мэг. – Я уверена, что это бродяга!
– Какой бродяга? – спросил Чарльз Уоллес.
– Сегодня на почте все только и говорили о том, что какой-то бродяга мог украсть простыни с веревки у миссис Бунскомб.
– Ну, значит, нам сегодня не грозит спать на голых матрасах, – весело заметила миссис Мурри. – Потому что в такую погоду даже бродяга носа наружу не высунет.
– А что, если именно для того он и высунет, – захныкала Мэг, – чтобы не оставаться снаружи?
– В таком случае я предложу ему переночевать в сарае, – заявила миссис Мурри, решительно шагнув к двери.
– Я с тобой! – от испуга Мэг чуть не визжала.
– Нет, Мэг, ты останешься с Чарльзом и съешь свой бутерброд.
– Съешь! – передразнила Мэг, когда миссис Мурри скрылась в лаборатории. – И она считает, что я могу сейчас есть?
– Мама не даст себя в обиду, – возразил Чарльз Уоллес, – физически уж точно, – он уселся в папино кресло так неловко, что его ноги ударились о ножки кресла. В отличие от многих своих сверстников Чарльз Уоллес умел сидеть не шелохнувшись.
Через несколько минут, показавшихся Мэг вечностью, миссис Мурри вернулась и вежливо придержала