и от Хранительницы времени.
– Лучше всего тебе пойти к ней прямо сейчас, – грустно сказала Коко.
7
Два мира
– Люди ненадежны, – сказала Хранительница времени с каменным выражением лица, – я тебя предупреждала.
Данте беспокойно заерзал на стуле. Хранительница времени не собиралась его жалеть. Он сидел в какой-то комнате для допросов в самом центре Купола. На столе лежала голограммная книга Лины. Ее трехмерная миниатюра, светящаяся вместо надписи на книжной обложке, выглядела настолько реалистичной, что Данте едва мог отвести от нее взгляд. Хранительница времени открыла историю Лины. Перед его глазами пробегали кадры Йонаса и Лины, как они в час пик авантюрно лавировали на велосипеде.
Раньше его никогда не беспокоило, что путешественники во времени в «Агентстве ударов судьбы» могли видеть жизнь любого человека. Только отступники умудрялись передвигаться в тени. Стеклянные голограммные книги, хранящие в себе судьбы людей между двумя стеклянными корешками и служившие основой для решения о том, какие дела будут рассматриваться «Агентством ударов судьбы», входили, сколько Данте себя помнил, в его повседневную жизнь. Теперь подлинность жизни этих образов почти сводила его с ума. Он проклинал магические способности невидимок, которые теперь беспощадно сталкивали его с жизнью, происходящей в мире людей.
Данте с трудом мог поверить в то, что видел. Лина удобно устроилась на руле между руками Йонаса. С головокружительной скоростью юноша объезжал любое препятствие, пробирался между припаркованными автомобилями, дешевыми мопедами, красными светофорами, строительными площадками и ничего не подозревающими пешеходами, пронесся мимо внезапно открывающейся автомобильной двери в рискованном уклончивом маневре. Задняя шина скользнула по мокрой от дождя дороге, когда он опасно свернул на улицу с односторонним движением. Лина испуганно пискнула, два огонька погасли. В самый последний момент Йонас свернул на тротуар и изящно протиснулся между столиками ресторана «Белла Рома».
Данте чувствовал себя довольно странно. Все эти поцелуи сбивали с толку гораздо сильнее, чем он себе представлял в теории. Нормально ли то, что ему хотелось свернуть Йонасу шею? Просто потому, что он умел лучше ездить на велосипеде? Или это из-за Лины? Закрыв глаза, он все еще ощущал на своих губах сладкий привкус ее поцелуя. Он был новичком в толковании чувств. Он знал лишь одно: то, что он увидел, ему ни капельки не понравилось.
Хранительница времени остановила записи, снова закрыв книгу.
– Они не такие, как мы. Они никогда не будут похожи на нас. Мы должны быть рады, что не опускаемся до такого уровня. Люди беспомощны, подвержены своим эмоциям. Мы – нет. Вот что делает нашу особую жизненную миссию возможной.
Данте промолчал. Он не мог признаться, что всеми фибрами души желал оказаться на месте Йонаса. Потому что этим он в точности противоречил бы тому, что только что сказала