и уверенность в себе должны весить больше, чем та куча золотых дирров, которые эти алмазы стоят. Вот когда это случится, тогда и увидишь, как тебе к лицу драгоценности Дьянов.
Кантана куснула себя за губу и отвела взгляд.
– Хорошо, я подожду, – уронила она, – а пока убери это в футляр.
– Не убирай, – сказал князь.
Он пришёл и стоял в дверях. Что же он слышал?..
Соддийка тут же убежала. А князь приблизился к Кантане. Медленно.
– Ты огорчена? Что случилось? – он провел пальцем по её подбородку.
– Я не сияю, у меня нет гордости и уверенности, и я не достойна, – она с вызовом взглянула на него.
Ей хотелось, чтобы он возразил и начал утешать, хотя бы попытался, но была уверена, что он этого делать не станет. Он и не стал. Зато негромко рассмеялся.
– Да. Ты просто растерялась. Это ничего. У тебя есть время освоиться, я не тороплю.
Он не торопит. Какая щедрость. Он согласился, что она недостойна!
– Я тебе не нужна, поэтому могу осваиваться ещё сто лет?
– Сто лет? – он удивленно приподнял бровь, – ты ценишь себя столь низко?
Нет, определенно, соблазнять мужчину таки образом – понадобятся все двести лет. Его взгляд был мягок и спокоен, но без тени того интереса, который требовался.
И она дернула за узел платка, стащила его с головы. Распущенные волосы соблазнительны – кажется, так утверждала какая-то из теток.
– Я хочу это снять, – пробормотала она в ответ на его слегка недоуменный взгляд, – голова болит.
Дьян забрал у неё платок, бросил куда-то, поднес руки к её волосам, и… все шпильки выскочили разом, прилипнув головками-бусинками к его ладоням.
Чудное ощущение, так освобождаться от шпилек…
Он сгреб их в горсть и бросил на столик, и тут же запустил обе руки в её волосы, пропуская между пальцев тяжелые гладкие пряди. И это было, пожалуй, приятно. Кантана даже шагнула к нему, оказавшись совсем близко, и запрокинула голову, нежась от его прикосновений, и это было как-то хорошо и правильно.
Вот если бы он не останавливался, и тогда…
– Погоди-ка, – он немного отодвинулся, взял диадему, которая, как живая змейка, послушно и быстро скользнула в его руках, и надел на Кантану, поправил её волосы, распределяя пряди, – так куда лучше. Так просто отлично. Хочешь посмотреть?
Обняв за плечи, он подвел её к зеркалу, сам стал позади, и зеркало отразило обоих. Их взгляды встретились… там, в застеколье. Она неловко улыбнулась.
– Не опускай глаза, – шепнул он, – смотри на себя. Нравится?
Странно было стоять, прижимаясь спиной к мужчине, в алмазной диадеме на распущенных волосах. И в глазах у той девушки, что смотрела из зеркала, кажется, появилось что-то новое, незнакомое, и они теперь блестели и казались ярче.
Она кивнула. Он улыбнулся, развернул её к себе и поцеловал в губы, сдержанно поцеловал и просто. Это было приятно, но, как поняла даже неискушенная в таких делах Кантана, не подразумевало продолжения.
– Твой Шайтакан интересное место, – сказал Дьян, – и оно связано с тобой