огоньки и отправить их в специально отведенные места – плафоны светильников.
– Мы в темнице, – ответил Анатариус, разглядывая странную личность с фолиантом. – И правда, этих я помню: Вирфольц, Гвина, Э…
– Слид, – подсказал студиоз, в которого, представляя присутствующих, чёрт беззастенчиво ткнул пальцем, буквально.
– Да, именно, и этот, как его, проректор Мибучи.
– Ах, он Мибучи? – моментально заинтересовался Вус, зажимая свой подбородок в кулак: – Дрархим – это брат, отец, дядя, кузен?
– Брат, – с неохотой признался Еримар, кивая.
– Не суть, – оборвал их разговор Зодиак, уточняя у новичка: – Ну, а ты, кто?
– Начнем с того, кто вы? И что я тут делаю? – недоумевала жертва телепортации, разглядывая всех из-под стекла окуляров на цепочке, висящей на ушах и вдобавок продетой сквозь серьги.
– А давай, я его обращу в нежить. Как идейка? Там он мне всё и расскажет, – предложил некромант, в очередной раз разглядывая четкость рунических заклинаний на своих ногтевых пластинах.
– Начнем с того, что у меня есть метод гуманнее, – карлик вдруг осмелел и вклинился в разговор.
– Мелочи слово не давали, – огрызнулся Дрыньке, кинув в его сторону уничижительный взгляд.
– Да Аврин я, Моди, – представился студиоз.
– Ничего не говорит, – сощурив лоб, констатировал Зодиак.
– Ты чей будешь? – перейдя на магическое зрение, уточнил Вус, отчего-то плотоядно скалясь.
– И как трактовать ваш вопрос? – ровным голосом произнес Моди, не дрогнув ни одним лицевым мускулом.
Лилипут же решил обнаглеть и перевести тему:
– Так что там с чашей?
Но некромант лишь отмахнулся:
– Ай, погодь, видишь, Анатар, у него крылышки такие интересные сзади, перламутровые.
– Да… а ты, тоже, что ли? Я-то думал, мне одному они почудились.
Вдобавок к своим словам Зодиак даже голову почесал, как когда-то лысину по привычке.
– Мы вам не мешаем? Нет? – уточнила у обоих явно обиженная Эвина.
– Вот что вы заладили-то, чаша-чаша. Вот ваша чаша! – проворчал Анатариус, пройдя в конец комнаты без окон, и открыл дверь. Толпа дружно охнула.
Золотая на вид чаша с массивной ножкой, инкрустированной дорогими каменьями, возвышалась на постаменте, а по сторонам от неё, в паре шагов начинались ровные ряды самых настоящих тюремных клеток, заполненных к тому же под самую завязочку демонами с одной стороны и белыми бесплотными духами, мечущимися в запертом магическом контуре, с другой.
– А теперь ты. Говори, кто и откуда, иначе запру тебя или с первыми или со вторыми, – приказал разозленный в кое-то веке чёрт.
Онемевший от представшей взору картины студиоз отмахнулся ото всех и совершил неудачную попытку пройти в комнату с протянутыми вперед руками, ведь за мгновение до того уронил на пол фолиант, не обратив на него абсолютно никакого внимания.
– Чаша?! Эсканы, Роксаны или Огуе?
Но вместо того, чтобы сделать шаг в зал, он уперся в выставленную