во сне чешуйку к чешуйке доспех. Точу на каждой личную руну,.. даже глаз чувствует, как веки сжимают мелкоскоп! И душа раскрывается, когда каждая на миг возгорается сиянием, говоря об успехе! Но когда просыпаюсь, все исчезает, а я снова убогий ездовой гном, валяющийся на корявой кровати!
Гном яростно кричал и брызгал слюной, а его толстые пальцы судорожно сжимались. Торговец щитами притих и сжался за прилавком – смотрит с сочувствием. Мешочник же напротив криво ухмылялся глядя на эту вспышку. Стоп, после таких вспышек, старые гномы проваливаются в угрюмою депрессию к которой привыкли за сотни лет. Я нетерпеливым жестом прервал его излияния:
− Все это ужасно печально, конечно. Нет больше рунной магии, нет возможности творить, но, послушай меня… да, глупого юнца, не сковавшего за свою жизнь даже самой простой подковы. Послушай. Как сейчас выяснилось, у тебя остались навыки работы с металлом, причем наверняка такие, что другим расам и не снились. Громодар, если гномам не возможно создавать свои изделия, то это вовсе не значит, что нельзя продавать услуги по улучшению чужих!
Гном скривился:
− Тьфу, слово то какое отвратное. Услу-уги… После него прямо рот хочется прополоскать.
− Больше нравится словосочетание «ездовой гном?», − сказал я, приподняв бровь. – Ты же все-таки хоть и с неохотой, а таскаешь на голове ездовое седло, в котором сидит то одна, то другая задница что может заплатить? Подумай о жене, о других гномах… Вспомни, каково это – жить без денег?
Брови гнома сдвинулись, нависнув над глазами угрюмыми козырьками, по скулам пошли желваки таких размеров, что и борода не скрывает. Кулаки стиснуты… Уж не пережал ли я? Но тут шагнула вперед Кассиди, сказала своим высоким и ласковым голосом:
− Дедушка… Это же просто слово. Горн предлагает продавать свои умения. Заточить меч, нашим гномьим, лучшим во всем Росланде способом, покрыть панцирь золотом, отполировать… ну не знаю палицу какую-нибудь?
Лицо старика перестало напоминать грозовую бурю, борода улеглась, да он ее еще и машинально пригладил, однако покачал головой, сказал озадаченно:
− Не думаю, что Гефест одобрил бы такое…
Нужно дожимать клиента! Я подался вперед и сказал:
− Гефест был всячески за улучшение! Невозможно же продать недоделанный меч, без идеальной полировки, без нанесения узоров чеканки и не заточенный? И он радел за свой народ. Разве убогое таскание грузов, которым сейчас занимаются гномы, лучше работы по улучшению, пусть и не своих изделий? Разве вкладывать душу в доводку до идеала – противоречат его заветам?
Гном судорожно сжал бороду в кулаке, на лице куча эмоций: недоверие, сомнение, надежда. Он неуверенно буркнул:
− Но разве это хоть что-то стоит?…
Вот оно! Клиент созрел. Мы победно переглянулись с Кассиди. И я кивнул непринужденно:
− Конечно стоит! Нужно лишь попробовать улучшить или изменить предметы, да посмотреть что получится!
− Ну… не знаю, − протянул старик, − нужно много всевозможного инструмента, а