для взрослой дочери. Самая родовитая дама Чарльстона сумела стать и самой влиятельной. Прибыв сюда без денег, без связей, будучи ещё совсем молодой женщиной, она сумела занять положение, на завоевание которого, если это вообще удается, нужны годы и годы.
По рекомендации леди Чайзвик Ретт Батлер был определен в лучший пансион, хотя его отец так не думал: помещение было старое, режим вольный, ученики могли даже ночевать дома и приходить на занятия утром. Но больше всего ему не нравился хозяин пансиона – мистер Хоффман, который слыл человеком хоть и непредвзятым, трезвомыслящим, но вольнодумцем, любителем философии и оригинальных рассуждений, именно то, что приветствовала миледи. Она считала, что мальчику давно пора общаться не только с рабами на плантации и дикой природой, но и со сверстниками и людьми более пытливого ума, чем у мистера Фицджеральда.
Новичок дичился недолго, четверо обитателей небольшой комнаты на втором этаже, разные по своей подготовке и происхождению, скоро подружились. Особенно ему нравился Майкл Стивенс. Он был на год моложе, принадлежал к одному из самых богатых семейств города, но одевался и держал себя просто. Добрый мальчик был всегда невозмутим, доверчив и очень терпелив в отличие от нервного, вспыльчивого Дэниела Полонски. Бедный эмигрант из Польши недавно потерял мать, часто плакал, и мальчики жалели его, забывая, что у Джека Харрисона тоже нет никого, но тот не унывал. Отец его женился сразу после смерти жены, мачеха не захотела видеть пасынка в доме и отправила его в пансион. Здесь он и жил круглый год, пользуясь тем, что владелец пансиона когда-то учился вместе с его отцом. Раз в месяц посыльный приносил ему деньги из банка, Джек обряжался во взрослый костюм и отправлялся в заведение на набережной. Прогуляв деньги, он успокаивался и уверял товарищей, что через пару лет они сами начнут его упрашивать взять с собой к мадам Зизи. Джек был пятью годами старше сотоварищей, менее всех интересовался учебой и норовил их пристрастить к спиртному, картам и девочкам, особенно Батлера, который выглядел на все пятнадцать: высокий, сильный, покрытый темным загаром, который не сходил даже зимой. Летом он работал на плантациях. Уже взрослые девушки засматривались на рослого, плечистого юношу, а самые смелые из них выказывали и более откровенные желания. Но грубые удовольствия, о которых рассказывал Джек, оставивший свою невинность в соответствующем заведении, представлялись ему нестерпимо гадкими… Ретт хорошо усвоил уроки матери и попытался передать их Харрисону.
– Однажды ты встретишь лучшую на свете девочку, свою единственную, которая будет прекрасна как принцесса, но из-за твоих Зизи, она не захочет подарить тебе свой поцелуй, красивый и нежный, как лепесток розы.
– Батлер, святая невинность, да ты у нас поэт! – долго смеялся товарищ, но больше его никуда не звал.
Ретт учился легко, быстро схватывая суть вещей при хорошей памяти и удивительной для его возраста наблюдательности. Ему нравился правильный английский