подумаю, – сказал Костя после паузы и положил трубку.
Ксения растерялась: «Ни слова про Вику? Он не видел её почти месяц и ни слова?» Она стояла у окна, смотрела на засыпающий город. Тревога, сосущая, как маленький алчный зверёк, давно поселилась в её груди – она к ней привыкла, сроднилась. Только сейчас этот зверёк особенно больно вонзил в сердце свои острые зубки, внутри кровоточило и саднило.
С утра позвонил Костя:
– Денег дам, только в счёт алиментов, – он помолчал немного. – И я подаю на развод. Квартиру надо освободить, её мне родители подарили, значит, она моя, я у юристов узнавал, – Костя говорил отстранённо, как чужой.
– Я думала, что нам Вику нужно вылечить, – Ксения шептала, громче говорить она не могла, голос пропал.
– Так ты давай, лечи. Только всё равно квартиру освободить придётся, – Костя говорил резко и раздражённо. Потом, чуть смягчившись, добавил: – Ладно, ещё месяц можете там пожить.
– Спасибо, – Ксения беззвучно шевелила губами.
Она села на пол, окинула пустым взглядом комнату: «Дома у меня тоже нет… Есть только Вика…»
Ксения шла на приём, толкала перед собой тяжёлую коляску, в такт шагам колыхались, бились в голове проблемы: где жить? Как прокормить малышку? Кредит? Кто его даст одинокой матери в декрете! Занять? А отдавать чем? Денег, которые даст Костя, хватит только на курс, а ещё надо на что-то жить! Мысли, тяжёлые, неповоротливые, тревожные, не думались, они пухли в голове, вытесняя из неё всё.
– Раздевайте девочку, – доктор посмотрел поверх очков, – что вы время тянете, мамаша?
Ксения торопливо начала расстёгивать пуговки на кофточке. Вика, как специально, вертелась, выглядывая из-за маминого плеча, чтобы рассмотреть неприветливого человека, а, увидев белый халат, заканючила и начала вырываться.
– Ну что же вы, мамаша? – доктор говорил укоризненно. – Поторопитесь! И ребёнка успокойте!
Руки совсем не слушались. Вика так и норовила выскользнуть, как вдруг, чувствуя нервозность мамы, раскричалась громко и отчаянно.
– Даю вам пять минут, чтобы успокоиться, или я вас выпровожу! У меня там очередь, – отчеканил доктор, в упор глядя на Ксению.
Внутри у неё задрожало.
– Да как вы так можете? – Ксения выкрикнула ему в лицо, вскочила, крепко прижала к себе дочку. – Да кто вам такое право дал! – перед глазами плыло, казалось, что земля качнулась под ногами.
– Успокойтесь, мамаша, и ребёнка успокойте, – доктор говорил ровным голосом.
– Успокойтесь?! Да вы хоть знаете, сколько мы вас ждали? Вот этот вот приём! А вы нас гоните! Вы все сговорились, что ли? – Ксения кричала, выставив вперёд плечо и как щитом закрывая собой дочку.
– Дайте ей воды, – доктор кивнул медсестре. Та не торопясь налила воду, подошла к Ксении, сунула ей стакан:
– Ну, милая, что ты так разошлась, – мягким голосом сказала она и погладила легонько