навязанная, удушающая опека. Интересно, почему все эти люди так стремятся меня опекать?
В отличие от меня, Лёля горы обожала и чувствовала себя на любой высоте, как я в тёплом Индийском океане, – великолепно. Каким-то чудом она убедила меня, что просто сходить на Мачу-Пикчу слишком попсово и скучно; что мы почти уже сёстры, поскольку знаем друг друга целых несколько дней, а значит, должны непременно подняться на соседнюю гору, Вайна-Пикчу, с которой открывается шикарный вид на Мачу. Для этого, правда, придётся преодолеть 288 не всегда безопасных ступенек и подняться на высоту 2800 метров над уровнем моря. Зато мы будем среди избранных – билетов туристам выдавали всего по 500 штук в день.
Понты – моя боль и уязвимое место. Лёля ещё что-то говорила, а я уже представляла, как мы покорили Вайна-Пикчу: поднялись на самую верхотуру и сфотографировали Мачу с такого ракурса, который есть лишь у избранного количества туристов.
На самом деле мои иллюзии, как всегда, оказались лишь иллюзиями, а реальность была такова, что поднимались мы четыре часа без привалов и остановок через джунгли. Тропа была узкой, а ступеньки в некоторых местах – откровенно опасными. Змеи по дороге попадались постоянно, из-за частых смен погоды на высоте бросало то в жар, то в холод.
Ну а на вершине меня поджидало очередное разочарование – день случился облачным, и Мачу-Пикчу я так и не увидела. Мне было холодно, неуютно, некомфортно, неинтересно, но я снова не обратила внимания на чувства: зато гору «покорила». Целую неделю после возвращения домой я практически не могла ходить – мышцы сводило так, что от боли текли слёзы. Всё-таки подобные вещи следует делать после подготовки, а не потому, что приспичило что-то там с кем-то за компанию покорить. Именно тогда я впервые задумалась, что для меня важно и честно. Я себя спросила: отвечая другим «да», не говорю ли я себе «нет», не предаю ли свои истинные желания? И зачем я вообще исполняю чужие мечты, забивая на собственные? Ответ крутился на кончике языка – чтобы меня не отвергли. Но я отмахивалась от него, как от пищащего над ухом противного комара.
Ещё три часа ушло на спуск и час – на подъём на Мачу-Пикчу. В итоге у нас осталось меньше часа на то, чтобы рассмотреть одно из величайших архитектурных сооружений в мире. От досады хотелось плакать – ведь неизвестно, когда я сюда вернусь и вернусь ли вообще, но вместо этого я обесценила увиденное, провозгласив Мачу-Пикчу «обычной грудой камней». Оказавшись там, я почувствовала ничего, а проворный мозг немедленно связал это с тем, что за пару лет до подъёма на Мачу-Пикчу я была в камбоджийском Ангкоре, по сравнению с которым древний город инков просто померк. Мой гуманитарный ум также не понял: отчего все восхищаются тем, как сложены камни и почему все эти экскурсии стоят таких немаленьких денег. В общем, вслух я рассуждала, как залётная провинциалка, которую вывезли из деревни на край света. А на самом деле у меня