Наталья Троицкая

Обнаров


Скачать книгу

актерского факультета народного артиста СССР Алексея Петровича Преображенского, произнесла сидевшая слева от него заведующая кафедрой актерского мастерства профессор Виолетта Ильинична Заславская.

      – Поддерживаю. Помилосердствуйте. Только гóтов нам в театральном вузе и не хватает! – обмахивая себя журналом, точно веером, шептала сидевшая справа от Преображенского заведующая кафедрой сценической речи профессор Жанна Семеновна Вильк. – Взгляните на ее раскрашенное лицо… Еще эти черные тряпки… Мороз по коже!

      Преображенский взглянул на Обнарова.

      – Константин Сергеевич, в своей актерской мастерской представляете сие дарование?

      Ответить Обнаров не успел. Абитуриентка подошла к нему, облокотилась о стол.

      – Во писк! Обнаров. Живой! У меня, честно, зенки на лоб. Слушайте, Константин, вы такой фартовый. Улёт!

      – Благодарю вас, – холодно сказал Обнаров.

      – Да все пучком! Сдачи не надо. Ты скажи этим тормозам, я же зачетная телка! Мне все говорят, что я в профиль на Мэрилин Монро похожа. Соображай, я – не те примитивные чухонки, что под вашей дверью тусуются!

      – Наглость какая! – возмутилась Заславская.

      – Вы послушайте речь. Речь! – призвала завкафедрой сценической речи Вильк. – Это же просто ужас!

      – Ты права, тётя. Ужас, когда вы при бабках, а я – по нулям. Не-е, я пищу! Живой Обнаров! Ради этого стоило притащить сюда свою задницу. Константин, вы, когда живой, такой клёвый, такой прикольный! Пацаны не всосут. Вау! Можно мне вас потрогать? – видимо, от полноты нахлынувших чувств абитуриентка выплюнула жевательную резинку прямо на пол.

      – Басня в вашем исполнении, признаюсь, произвела на меня впечатление. Только этот вульгарный вариант больше нигде не воспроизводите. Побьют. В стихотворении вы запутались так, что у меня дух захватило. Может быть, стихи и басни сложны для вас? Прочтите нам что-нибудь из прозы. Только на литературном русском языке, – невозмутимо предложил Обнаров. – Типа, сперва заценю, потом «потрогать».

      – Проза? Не-е, ты не въезжаешь. Я внешность свою продаю.

      – Так вам же не к нам… – не сдержал улыбки Обнаров.

      Едва дверь за абитуриенткой закрылась, дамы взмолились.

      – Слава богу! Ушла, нахалка.

      – И это – наша молодежь! Куда мир катится? Господи, спаси от таких студентов!

      – Нечего с ними либеральничать!

      – Жанна Семеновна права. Абзац из прозы, четверостишье из басни…

      – Не выучил, плохо прочел – до свидания! – горячилась Виолетта Ильинична, обмахивая себя, как веером, раскрытым паспортом.

      Вильк и Заславская еще какое-то время горячо обсуждали недостатки молодого поколения, наконец Преображенский не выдержал. Посасывая мундштук набитой табаком курительной трубки, с оттенком едва скрываемого раздражения он сказал:

      – Милые дамы, я принял к сведению ваши жалобы и предложения. Давайте пойдем дальше по списку. Мне курить до чертиков охота, а драгоценное время уходит.

      Но дамы не унимались.

      – Хамка какая! Пристала