в Феодосию представляла из себя грязную лужу посреди степи. Лишь в горах она становилась чуть более проходимой, но добавлялись дополнительные воронки от снарядов. Еще недавно здесь шли сильные бои. Пятеро бойцов с радиостанцией тряслись в кузове. «Додж» хоть и считался полулегковой машиной, но был начисто лишен какой-либо амортизации. Водители чуть приспускали колеса, чтобы не отбивать задницу. Впрочем, эта модель, одна из первых, имела централизованную подкачку колес, правда, не на всех машинах. Грязь и вода часто летели через весь корпус, но жаловаться было некому! На совещание Дмитрий опоздал, поэтому пришлось отираться в коридоре до перерыва. Бархоткин отчитал его, но потащил в столовую и покормил. Флотских талонов у Димы не было. Весело прожевывая пищу, Александр Сергеевич ставил перед ним схожие задачи, о которых говорили Батов и Мехлис, но разворачивал его на то, что Матвеев должен обеспечить, в том числе, и проход флотилии в Днепровский лиман.
– Вернусь из Барвенково, схожу, товарищ каплей.
– Только попробуй не вернуться! – и опять ему достался тумак по плечу. Судя по всему, и Батов, и Бархоткин знали что-то о ситуации под Барвенковым и Лозовой, но предпочитали пока молчать. Совещание закончилось затемно, бойцов он отправил давно в роту на попутке. Секретных документов с собой не было. Те записи, которые вел на совещаниях, он сдал в секретный отдел. По дороге в Ислям-Терек Дмитрий и решил сделать крюк и заглянуть в Сары-Гель. Забор без хозяйки кто-то слегка завалил. Увидев свет в окошке, он подумал, что в дом кого-то подселили или кто-то его захватил, и был готов качать права. Постучав в окошко, он неожиданно увидел лицо Десфины, а через несколько секунд ее тонкие руки обхватили его шею, а губы жадно искали его губы. По щекам обоих текли слезы и капли начавшегося дождя. Хорошо, что в вещмешке были продукты, в том числе и вкусные, из Симферополя. И большая банка черной икры, которую выдали в Феодосии участникам совещания. Икра была местного производства. Флот передал немного топлива и предоставил ремонтные доки для рыбколхоза. До войны этим колхозом руководил муж Десфины. Кроме икры выдали по килограмму копченой белуги. Вообще-то, на войне всегда голодно и спать хочется. Обычно слегка протекают сапоги, надо следить за руками, особенно в районе ногтей, потому как это место склонно к воспалениям. Поэтому такие маленькие радости и подарки были приятны и необходимы людям, вырвавшимся на некоторое время из этого ада: когда тебя трясет от избытка адреналина, когда с неба льется сплошным потоком холодный дождь, а ты не имеешь права укрыться от него, когда по восемнадцать часов приходится лежать на снайперской позиции, не имея возможности даже пошевелиться. Война – очень грязное дело.
Десфина сразу затопила баню, которая сильно отличалась от русской. Это «турецкая», точнее, греческая баня. Турки – кочевники, бань у них не было до тех пор, пока они не захватили Византию. Черноморский вариант сильно уступает баням Константинополя и современного Стамбула по размерам сооружений, но хранит в себе ароматы тысячелетий! Десфина колдовала с маслами и настойками, Диму разморило в донельзя горячей