прятавшихся по своим норкам, и песнь жаворонка.
Сомса – вожака головного отряда великой армии Форсайтов, несущих цивилизацию в эту глушь, – угнетали тишина луга, пение незримых жаворонков и душный, пряный воздух. Он повернул было назад, но в эту минуту увидел Босини.
Архитектор лежал, растянувшись под громадным старым дубом, поднимавшим над самым откосом свои могучие ветви с густой листвой.
Сомсу пришлось тронуть Босини за плечо, чтобы тот заметил его.
– Алло, Форсайт! – сказал архитектор. – Я нашел самое подходящее место для вашего дома. Посмотрите!
Сомс постоял, посмотрел, потом сказал холодно:
– Может быть, ваш выбор и неплох, но этот участок обойдется мне в полтора раза дороже.
– Плюньте на цену. Полюбуйтесь, какой вид!
Почти около самых ног у них расстилалось золотистое поле, кончавшееся небольшой темной рощей. Луга и изгороди уходили к далеким серо-голубым холмам. Вдали справа серебряной полоской поблескивала река.
Небо было такое синее, солнце такое горячее, – казалось, что лето царит здесь вечно. Пушинка чертополоха проплыла мимо них, упоенная безмятежностью воздуха. Над полем дрожал зной, все кругом было пронизано нежным, еле уловимым жужжанием, словно мгновения радости, в буйном веселье проносившиеся между землей и небом, шептали что-то друг другу.
Сомс продолжал смотреть. Против воли что-то ширилось у него в груди. Жить здесь и видеть перед собой этот простор, показывать его знакомым, говорить о нем, владеть им! Щеки его вспыхнули. Тепло, блеск, сияние захватили Сомса так же, как четыре года назад его захватила красота Ирэн. Он взглянул украдкой на Босини, глаза которого – глаза «полудикого леопарда», как его назвал кучер старого Джолиона, – с жадностью блуждали по ландшафту. Яркое солнце еще сильнее подчеркивало резкие черты его лица, выдающиеся скулы, подбородок, вертикальные складки на лбу; и Сомс с неприязненным чувством глядел на это суровое, вдохновенное, бездумное лицо.
Мягкая волна зыби прошла по полю, и ветер тепло пахнул на них.
– Какой дом я бы вам здесь построил! – сказал Босини, прервав наконец молчание.
– Ну еще бы! – сухо ответил Сомс. – Ведь вам не придется платить за него.
– Тысяч так за восемь я выстрою вам дворец.
Сомс побледнел – он боролся с собой. Потом опустил глаза и сказал упрямо:
– Мне это не по средствам.
И направил свои медленные, осторожные шаги обратно на первый участок.
Они пробыли там еще некоторое время, обсуждая детали будущего дома, а затем Сомс вернулся в коттедж к агенту.
Через полчаса он вышел и вместе с Босини отправился на станцию.
– Так вот, – сказал Сомс, еле разжимая губы, – я все-таки остановился на вашем участке.
И снова замолчал, недоумевая, каким образом этот человек, которого он не мог не презирать, заставил его, Сомса, изменить свое решение.
V
Семейный очаг Форсайта
Как и вся просвещенная верхушка