которому смерть закадычной приятельницы тоже была не с руки. Особенно её убийство. В другой раз умереть не могла, старая перечница? – Я понимаю, вы очень взволнованы уходом пани Альжбеты в лучший мир. И я, как человек, наделённый властью, рад, что среди законников встречаются такие пылкие идеалисты, как вы. Но поймите, что скандал не пойдёт вам на пользу.
– Справедливость выше всего!
– Я не спорю, конечно же! И я даю вам слово шляхтича и мага, что убийство уважаемой пани Альжбеты не останется безнаказанным, но я бы предпочёл, чтобы расследование велось тихо, без лишнего шума и внимания общества. Вы же понимаете, Гданьск беден на развлечения…
А тут ещё помощник воеводы, мелкий шляхтич пан Вольдемар Корчмарек решил проявить инициативу. Вот уж его-то градоправитель точно в полицейской управе не оставит. Уж больно активный.
– Я привёл её! – гордо отрапортовал он, заходя в гостиную и вырывая руки из дружеского захвата пана Йержимановского.
– Пани Стефания Заремская, – сурово начал Бачинский. Что ж, подозреваемая не лучше и не хуже, чем кто-либо другой. – Я обвиняю вас в убийстве Альжбеты Каминьской. Вы имеете…
– Что? – обвиняемая тоже не впечатлилась мощью голоса правосудия. – Как вы смеете? На каком основании?
Раскраснелась, сделала шаг вперёд, таща за собой на миг посерьёзневшего Янека. Но тому, что град, что зной, оптимизм у него был патологически непробиваемым.
– У вас есть алиби на последние четыре часа?
– Алиби? Это что?
– Что вы делали с шестнадцати тридцати до этого времени? – медово спросил Бачинский.
– Не отвечай, – дёрнул за рукав Янек. – Без адвоката ничего не говори!
Какое милое заблуждение! Пшемислав даже не стал прятать улыбку.
– Я адвокат! – встрял Марек.
Ну, не совсем и адвокат, но как-никак с законами дело имеет.
– Да какое это имеет значение! Я гуляла! Потом у озера сидела!
И всё зря! Если раньше прогулки помогали успокоиться и привести мысли и магию в порядок, то сейчас оказались бесполезны.
– Кто же может подтвердить ваши слова? Вас кто-нибудь видел?
Божена отложила на стол насквозь мокрый от слёз платок и полезла в ридикюль за ещё одним, на этот раз с кружевной каймой и вышивкой белым по белому.
– Это не аргумент, пан Бачинский, – она некрасиво высморкалась. – Я вот тоже в будуаре отдыхала. Ни с того ни с сего такая усталость одолела, сил нет! Если бы не прилегла на секундочку, то прямо посреди бальной залы и упала бы. И что? Я тоже под подозрением?
– Ну что вы, пани Божена! Как так можно подумать! Но это только… так сказать, один из аргументов против пани Заремской…
– И что же вы ещё можете сказать против моей невесты?
Которая так неосмотрительно устроила себе променад в гордом одиночестве на несколько часов.
– Она не местная!
– Железный довод! – Марек иронично вздёрнул бровь. Его поддержали кивками и ухмылками все остальные. Божена, которая хоть и жила последние