твоя стара,
И ей не возвращаться,
Пора, мой друг, пора
Простить и попрощаться…
И это навсегда.
«На перрон сойду в Саранске…»
На перрон сойду в Саранске,
В ночь на звёзды посмотрю
И опять по-дилетантски
Сигарету закурю.
Дым прогорклый, сердцу милый,
Дым дешёвых сигарет,
Сколько с дымом тем уплыло
Горьких дум и тяжких лет.
Сколько было пережито,
Пережжёно в пепел, в прах,
Сколько выстрадано, влито
Чувства нежного в стихах…
Мне дарил тот дым забвенье,
Боль порой снимал с души,
Покупал себе терпенье
Я за жалкие гроши.
И за глупую привычку
Сам себя я не корю.
Сигареты бросил. Спички.
Всё. Я больше не курю.
Попрощался. Знаю, долго
Будет сниться мне в рассвет
Этот сизый дым прогорклый,
Вкус дешёвых сигарет.
Длинный поезд «Пенза – Горький»
От меня меня же мчит,
И всё с горки, с горки, с горки…
Перестук колёс в ночи.
8.85. Ночь, Саранск…
«Я смотрю на счастливые лица…»
Я смотрю на счастливые лица,
На смеющихся женщин, детей…
Дай же бог мне скорее влюбиться
Да забыть всё, что было, скорей!
Я хочу быть любимым и милым
И счастливым рассветы встречать,
А с тобой мы судьбы не сложили,
Ничего нам с тобой не начать.
Я тебя не виню. Кто как может,
Так живёт. Бог один всем судья.
Не виню никого. Только гложет
Сердце боль, что я встретил тебя.
Попрощаюсь сегодня с тобою.
Не с тобою – с любовью своей,
Злою долею, горькой судьбою,
Из которой верёвки хоть вей…
Что же делать – тебе я не нужен,
И тобою совсем не любим.
Но я буду ещё милым мужем,
Но уже не твоим, не твоим…
«Последний день гуляй, моя рванина!..»
Последний день гуляй, моя рванина!
Пей на потребу жаждущей души,
Гляди – витрина, а в витрине – вина!
Трать на портвейн паршивые гроши!
Потом, уткнувши голову в подушку,
Ты будешь снова бредить о былом,
И жизнь свою – пустую безделушку —
Перебирать… Но это всё потом.
Ну а сейчас… Гуляй, моя рванина!
Пей за покой истерзанной души,
Гляди – витрина, и какие вина!
Воспоминаний лишь не вороши.
Гуляй, рванина, от рубля и выше!
Не спорь с бездушной глупою судьбой,
Ты побеждён, увы, в тираж ты вышел,
А потому прощаюсь я с тобой.
Гуляй и плачь, в стакан с вином икая,
В нём – весь твой мир, и я гляжу в упор,
Как в пьяной корче болью истекая,
Мутней становится твой помертвелый взор.
Ты умираешь в муках, я рождаюсь.
Теперь я плоть, а ты – всего лишь тень.
Но