орлиный нос и твердый подбородок. Рот большой и…
– Ох, святители небесные! – Испуганный вскрик Лилли в темноте показался неестественно громким.
– Что? Что такое? – Уиннифред поспешила снова ухватить мужчину за плечи, когда его ноги выскользнули из рук Лилли и он упал на землю.
– Это он. Это он. Это… Постой… – Лилли наклонилась поближе к лицу. – Это не он.
– Бога ради, Лилли…
– Это другой. Это Гидеон.
– Гидеон? – повторила Уиннифред. – Лорд Гидеон Хаверстон, ты хочешь сказать? Брат нашего щедрого благодетеля? Здесь? – Она наклонилась вперед и прищурилась, чтобы еще раз вглядеться в его лицо. Потом уронила его голову на твердую землю.
– Уиннифред, что ты делаешь? – К немалому удивлению Уиннифред, Лилли прошипела эти слова шепотом, как будто состояние Хаверстона внезапным и чудесным образом улучшилось от отключки до простого сна.
– Ты совершенно права. Это было непочтительно с моей стороны. – Она выпрямилась и подбоченилась. – Мне следовало нацелиться на острый камень.
– О нет. О нет. Что мы наделали?
– Упустили прекрасную возможность, по-моему. Сейчас мы могли бы провожать его в путешествие на дно озера, вместо того чтобы… Какого дьявола ты развязываешь его?
– Мы объясним! – несколько истерично забормотала Лилли, дергая узлы. – Ужасная ошибка! Две женщины без помощи и защиты…
– Лилли, остановись. – Уиннифред снова наклонилась и накрыла руки подруги своей ладонью. – Мы жили без помощи и защиты много лет, и никогда прежде его это не заботило.
– Быть может, он не знал…
– Знал. – Уиннифред помедлила, прежде чем заговорить снова. Она никогда не собиралась признаваться в том, что сделала, но теперь не видела иного выхода. – Я написала ему прошлой зимой, когда ты сильно болела. Просила его от нашего имени поговорить с братом.
– Но он так и не ответил? – уныло предположила Лилли.
– О, он ответил, – пробормотала Уиннифред. До конца жизни ей не забыть жалящего оскорбления того ответа. – Нам надо бежать.
Она подняла Лилли на ноги и потянула к дому садовника.
– Собери то, что легко нести. Мы возьмем его лошадь. Если повезет, к тому времени, как он развяжется, мы будем уже далеко.
– Не можем же мы оставить его здесь в таком состоянии.
Уиннифред втолкнула Лилли внутрь и решительно захлопнула за собой дверь.
– Если я могу оставить Клер, – ах, как эта мысль разрывала ей сердце, – то уж его и подавно смогу.
– Клер – коза, Уиннифред.
– Коза ближе к людям, чем любой Хаверстон.
Уиннифред откинула крышку старого сундука, отпихнула в сторону два платья, приберегаемые для поездок в город, и выудила мешочек с монетами, которые ей с таким трудом удалось сэкономить.
– Почти полфунта, – прошептала она, тряхнув мешочек.
– О Бог мой. – Лилли насмешливо хмыкнула. – Значит, мы отправимся на континент с шиком.
– А по-твоему, лучше отправиться в тюрьму?..
– Постой. –