седой коротышка Типси Пальм, один из механиков с полномочиями глубинника на «Пламени». Когда Ната препроводили в стазис-навигаторскую эсминца, главный счетчик корабля показывал около пятнадцати минут до прыжка. – В обычной ситуации вы могли бы воспользоваться одной из консолей, но вряд ли есть смысл вас перекладывать. Вот только тут появляется проблема, – седой коротышка поскреб сморщенную, словно старое яблоко, щеку. – Ваше креслице на антигравитонах, значит, придется его закрепить. У меня тут, естественно, есть ремни, но никогда не знаешь, что может случиться при перегрузке. Речь идет о самом моменте прыжка и выхода. Сами понимаете…
«Я понимаю только одно – нам придется прыгать на этом старом трупе, – подумал Нат. – Примерно через двенадцать лазурных минут». Он вполуха слушал нудную речь механика, вспоминая недоверчивое выражение лица капитана Кайта Тельсеса. «Он делает это ради меня, – понял Нат. – Не ради наследника его высочества, не для мутанта из Южной башни, но для мальчишки, которого он когда-то любил и не перестал любить».
Тельсес не мог его подвести.
– Почувствуете легкий укол, – бормотал Типси Пальм, затягивая удерживающие кресло ремни. – Так, подключаю… Потом я вас разбужу. Нам нужно спешить – мне самому надо подсоединиться к системе…
«Ясное дело», – подумал Нат, закрывая глаза. А потом он ощутил укол, о котором его предупреждали, за ним – пронизывающий холод, и больше он не чувствовал уже ничего.
Нахлынула белизна.
В тот момент, когда электромагнитный импульсный передатчик перешел ко второму, предпоследнему этапу отсчета, Керк Блум ковыряла пластиковой вилкой холистический салат, купленный в автомате в космопорту Гатларк-2.
Она боялась и одновременно злилась. Хотя она и знала, что торжества по поводу свадьбы Исы Анемотрии Ибессен Гатларк с принцем Рунхоффом Казаром из рода Исеминов носят всепланетный характер, но не ожидала, что они приведут к полному транспортному параличу. К тому же мало того, что опустевший порт обслуживала в лучшем случае половина работников, но эта половина еще и выглядела так, будто их чем-то одурманили.
Вокруг кружили антигравитационные головизоры, выплевывая рекламные вставки, время от времени перемежавшиеся очередным микрорепортажем о торжествах в замке Гатларк и подобных ему мероприятиях, разбросанных по всей планете. Даже большие плоские табло прилетов и вылетов периодически гасли, показывая полную энтузиазма физиономию Сонда Сондансона, главного ведущего и комика планеты, который вместе с глуповатой, но грудастой Синдией Плим излагал наиболее пикантные фрагменты, как он выражался, «марьяжа высшей пробы». Когда он упомянул что-то насчет «удачной случки вместо искусственного оплодотворения», Блум подумала, не подвесят ли его самого за одно место за подобные шуточки.
– Раз уж Рунхофф вкусит сегодня генов Исы, – гудел Сонд, – то, моя дорогая, ты тоже могла бы найти себе мужа!
– Ну, Со-о-онд! – пищала Синтия, обнажая