крыльца послышался голос матери:
– Джон, позови папу. Ему звонят.
– Кто?
– Сам догадайся. – В голосе миссис Берден проступили отчаяние и безнадежность.
Джон догадался. Захватив банку краски, он вернулся к отцу, который как раз нанес первый мазок на раму венецианского окна.
– Тебе звонят из полицейского участка, – сказал мальчик.
Берден взял себе за правило не употреблять крепких выражений – ни в присутствии детей, ни в их отсутствие. Он аккуратно опустил кисть в банку из-под джема, наполненную синтетическим скипидаром, и вошел в дом.
Сегодня утром бунгало выглядело необыкновенно красивым. Холл и гостиная украшены пурпурными георгинами (сорт «Епископ Ллэндаффа») в керамических вазах из Пула, новые занавески раздвинуты, из кухни тянет густым ароматом пудинга с мясом и почками, предназначенным для ленча. Вздохнув, Берден взял безупречно чистую трубку белого телефона.
– Ты не торопишься, – прозвучал недовольный голос старшего инспектора Вексфорда.
– Прощу прощения. Я красил.
– Не повезло тебе, Пикассо. Придется заканчивать свой шедевр в другой раз. Служба зовет.
Берден прекрасно знал: нет смысла напоминать начальнику, что у него сегодня выходной.
– Что случилось, сэр?
– Ты знаешь миссис Элизабет Найтингейл?
– Только в лицо. Ее все знают. Муж – член правления страховой компании Ллойда. Денег куры не клюют. Что она натворила?
– Ее убили – вот что.
– Черт возьми! – нарушил свое правило Берден.
– Я в Майфлит Мэнор. Приезжай сюда как можно скорее, Майк.
– А я варю роскошный пудинг, – сказала Джин Берден. – Постарайся вернуться к ленчу.
– И не надейся.
Берден переоделся, схватил ключи от машины. Джон сидел на низкой стене сада, ожидая распоряжений.
– Придется повременить с входной дверью денек-другой. Извини, что так вышло.
– Я сам могу.
– Не спорь, я тебя очень прошу. – Берден выудил из кармана полкроны. – Ты что-то говорил насчет новой батарейки для транзистора… И сладостей себе тоже купи. – Он сел в машину. – Послушай, Джон… Кажется, мистер Виллерс, брат миссис Найтингейл, преподает у тебя в школе?
– Старая римская вилла? – переспросил Джон. – Я не знаю, чей он там брат. Латынь и греческий. А тебе зачем?
– Так просто, – сказал Берден.
Дом из красного кирпича, построенный в эпоху королевы Анны, как будто присел, слегка наклонившись, у самой дороги; его окна, словно глаза Аргуса[7], смотрели на деревню, а цоколь скрывал густой зеленый кустарник, шелестевший на ветру. Берден остановился позади большого служебного автомобиля, на котором приехал Вексфорд, открыл ворота с драконами и поднялся по ступенькам парадного крыльца. Кнопку звонка он нажать не успел – дверь открыл сержант уголовной полиции Мартин.
– Старший инспектор в… ну, они это называют утренней гостиной,