придется выйти вечером!
– В воскресенье?
– Да, к понедельнику нужно кое-что доделать. Я часа в три уйду, а когда вернусь, не знаю. Наверное, поздно… – вздохнула мама. – Приготовишь обед? Я такая голодная!
– Эээ… Попытаюсь… – удивилась я.
Если мама доверяет мне готовку, значит, она, действительно, очень устала. Она утверждает, что меня нельзя близко подпускать к ножам, газовым и электроприборам. Но маму надо спасать. И я смело пошла варить макароны.
V
Адская машинка
– А помнишь, как мы в Зоопарк ходили? – спросил Паша, когда мы вышли из вестибюля «Горьковской». – Ты тогда только переехала в Петербург!
– Помню, конечно! Но вроде мне тогда не очень понравилось, – зажмурилась я от яркого утреннего солнца.
– Почему?
– Ну, зоопарки я и до того видела! А в сравнении с самим Питером, с первой поездкой по каналам… – я даже заулыбалась от воспоминаний. – Да и вообще, мне жалко животных! Сидят там как в тюрьме!
– Не знаю, по-моему, им там неплохо, – пожал плечами Пашка. – Говорят, у нас будет большой зоопарк за городом!
Даже со второго раза мы не слишком быстро нашли офис турфирмы с самым дурацким из возможных названий. «Круглый апельсин» – надо же придумать! Это все равно что «мокрый дождь».
– Назвались бы лучше «Пузатый персик»! – вслух размышляла я. – Или «Тупой перец»!
– Что? – прыснул Пашка.
– По-моему, так лучше! Оригинальнее! Все клиенты гадали бы, что же это значит? Что их ждет в путешествии?
Пашка засмеялся в голос.
– Нам тут поворачивать? – улыбнулась я другу.
– Да, почти пришли!
Не успели мы свернуть на узкую и довольно неопрятную улицу, как из калитки вышли двое: знакомая Надиной мамы и противный парень – второй сотрудник фирмы. Я хотела было окликнуть женщину, но сообразила, что до сих пор не знаю, как ее зовут.
– Пошли! – решительно потянул меня за руку Паша и мы успели забежать во двор, пока калитка не закрылась.
Все тот же темный коридор, те же коробки на полу. Выглядеть «апельсин» лучше не стал.
– Ласточка, что за запах? – встревожено сказал Паша.
– Это у них та злая сотрудница любит свечки с благовониями! – вспомнила я.
– Нет… Это другой запах!
Мы осторожно открыли дверь со скромной надписью «Директор». В маленьком кабинете с решетками на окнах сидел, уткнувшись в документы, Эдуард Мещеряков. А на полу перед его столом маленький Эдик играл в машинки – дорогие, блестящие.
– А, это вы? – без особого энтузиазма встретил он нас.
– Здравствуйте! – начал Паша и сильно закашлялся. – Вам не кажется, что в коридоре пахнет газом?
– Да нет, не знаю… – пожал он плечами.
– Пахнет! – подтвердила я. – Не знаю, газ или нет, но запах какой-то есть!
Эдуард Александрович привстал из-за стола. В этот момент в самом в конце коридора раздался странный жужжащий