не носила подделок и свято верила, что настоящие драгоценности приносят на бледный экран магический свет. Она выбежала из примерочной, узнав, что Чардынин так и не отменил завтрашнюю съемку на корабле – а ведь «Ялтинский листок» обещает шторм! И вздыбится черная волна, и превратится в ледяную лапу, и подхватит ее с палубы, подкинет к серому небу, сожмет горло… Однако должна же у Василия Петровича быть совесть – и к этой совести следует воззвать! Подхватив недошитый шелковый подол, она оттолкнула помощницу и решительно направилась в кабинет Чардынина. И еще из коридора через приоткрытую дверь приемной увидела… Сразу что-то ослабло в груди. Беспомощная улыбка растаяла на губах. Там, в кабинете – невозможно поверить! – стоял, размахивая руками, «ее флибустьер». Совсем недавно, в театре… Закрыв руками пылающее лицо, она метнулась в первую попавшуюся дверь – и забилась в угол между шваброй и башенкой из мусорных ведер. Зачем он здесь? Преследует ее? Как объяснить Збышеку? Лидия вытерла испарину со лба и вжалась в стену, услышав заполошные крики ассистентки. Люди поймут! Все поймут! Господи, при чем тут Збышек?! И что поймут люди? Ведь никакой измены не было – одумалась вдруг Лидия. А мысленно опять сидела в маленькой, обитой шелком театральной ложе и слушала его голос, дающий указания танцоркам. Резковатый и нежный одновременно. Боже, какая глупость! Почему она прячется за швабру?! И как теперь выйти – однако глупейшая ситуация.
Между тем Басби и Сидни вышли из ворот «Нового Парадиза», Басби уже поднял руку, подзывая таксомотор, и тут кто-то тронул его за рукав. Обернувшись, он увидел невысокого человечка в сером плаще и глубоко надвинутой на лоб фетровой шляпе. Несколько мятое лицо и бегающие глазки сразу показались Басби подозрительными, однако за годы скитаний с антрепризами по Российской империи он привык иметь дело с публикой самого разного свойства.
– С кем имею честь? – поинтересовался он.
Человечек замялся.
– М-м-м… Юрий Фомич Глазков, – произнес тот, очевидно, первое пришедшее в голову имя. – Торговля фотографической аппаратурой. Импорт синематографической пленки. Производство движущихся открыток. Собственное дело, так сказать.
– Движущихся открыток? – удивился Басби.
– М-м-м… Небольших фильмов, посвященных определенной теме, по заказу, так сказать, почтенных господ. Публика, смею вас уверить, хорошо знает мою продукцию.
– А-а… Простите, не расслышал – как называется ваша фирма? – продолжал расспросы Басби, делая вид, что не понимает, что за субъект мнется перед ним, хотя с первого взгляда дал ему прозвище «мелкий жулик».
– М-м-м… Фирма… – засуетился мнимый Юрий Фомич. – Фирма моя не имеет названия, поскольку… поскольку… – Басби терпеливо ждал. – Поскольку не нуждается в рекламе! – наконец выпалил Юрий Фомич, радуясь, что нашел удачный ответ на неприятный вопрос.
– Понятно, – протянул Басби. – Не нуждается,