встречались на сенокосе, ночевали в пастушьей избушке, посещали танцы (у Дураковых). Чуть помладше были Нина, Федор, Фаина. Вроде бы, все живы до настоящего времени, за исключением Василия и Федора. Федор умер рано, даже не женившись (виноват зеленый змий), а был труженик.
Седьмой дом Елены Ивановны (детей не было, замуж не выходила). Её отец, при раскулачивании в тридцатых годах, занимал пост председателя сельсовета. Мне известен тем, что застрелил своего дядю по отцовской линии, нашего прадеда Шевелёва Василия Яковлевича (Хабу). Его покарали вначале условным сроком, но при пересмотре дела, дали семь лет строгого режима где- то в Марийской тайге.
Кроме Елены Ивановны, имел двух сыновей (жили в Ильинске). Сама Е.И. вспоминала В.Я. Шевелёва как доброго соседа, который в детстве её, безвозмездно, накормил её, досыта, ягодами.
Восьмой дом Василия Яковлевича Шевелёва 1854 г.р. 11.03, среднего сына Якова. Был женат.
Служил он царю и отечеству ровно шесть лет, в Волынской бригаде пограничной стражи. (Основание: послужной лист призывного Управления Сольвычегодского Уездного Воинского начальника, за подписью капитана (волостной старшина Дураков)). Венчался 14 апреля 1882 года с девицей Акулиной Фоковной Нероновой, в Вилегодской Богоявленской церкви (Свидетельство о браке подписано дьяконом Поповым, священником Чернышевым). Сыграли новобрачные, также и деревенскую традиционную свадьбу у себя, в "усадьбе".
Скорее всего, из армии, в ту эпоху, войны возвращались не с пустым карманом, так- как прадед наш быстро, в финансовом отношении, "встал на ноги"; построил избу, народил детей (взрослой жизни достигли только Филимон- наш дед, и его сестра, которая вышла замуж где-то "на Перевоз", и следы её для нас затерялись).
Когда Филимон возмужал и женился (у супружеской четы родились сначала Анастасия и Александр- мой отец, далее: Андрей, Костя, Афима), то решил*, отделившись от В.Я.-ча, жить за рекой**.
В.Я. со своей благоверной, имели две избы (расположенных по соседству), но, почему- то оказались категорически против желания сына. Как бы то ни было, молодые всё- таки начали ломать избу, несгибаемо утвердившись в эфемерной выгоде переезда; В.Я. (Хаба) предупредил, что шутить не намерен, однако, и тут, его увещания не подействовали. Тогда, доспевавшему, уже, демонтажу сыновней долевой собственности, за которым, крайне негодуя, он, ревностно следил в окно, сидя у себя в доме, а, наипаче, вследствие которого, находясь не в состоянии доле претерпевать рознящееся с его мнением, развитие ситуации, подыскивал экстренный способ к отрезвлению своего предерзкого чада, перво-наперво, лишь пригрозив охотничьей, заряженной шомполкой, просунутой сквозь оконный проем наружу, да учуяв ответно, по- прежнему исходящее от сына безразличие, и тем разгневанный донельзя, стремительно наведши ствол по прицелу, наконец, пустил бекасинную дробь, прямо ему в плечо.
Невзирая на ранение и преграждающие путь двери, Филимон, располагая топором, изрубил их, устремившись внутрь к обидчику. Естественно, дожидаться расправы,