где Степан, с трудом оправившись от перенесённого ужаса всего трех дней, проведённых им на войне, заново научился ходить… Правда, на костылях… Да и комиссовали его подчистую…
Когда подошло время выписки, его вызвал к себе начальник госпиталя.
– Ну, земляк, домой поедешь? – начальник госпиталя, как и Стёпка, был родом с Волги. Степан задумался. Кто его ждёт там, дома, тем более, что там сейчас оккупированная территория? Отца с матерью расстреляли… Дальние родственники? А нужен ли он им? Катерина? А где она сейчас? И жива ли? За всё время, проведённое в разлуке, Стёпка не получил от девушки ни единой весточки, хотя и частенько писал ей.
– Свою вину перед Родиной ты искупил полностью! Решай! – врач, внимательно глядя на поникшего Степана, понимающе качал головой.
Стёпка растерянно пожал плечами и неуверенно посмотрел на доктора.
– А можно я обратно?
– В лагерь? – военврач устало усмехнулся.
– Нет! – испуганно выкрикнул Стёпка и отрицательно замотал головой. – В деревню. Там же есть деревни? – он умоляюще посмотрел на начальника госпиталя.
– Тяжело тебе будет, солдат! Тяжело, – доктор сочувственно вздохнул, внимательно прочитывая какие-то бумаги. – А кому сейчас легко? – он встал, вышел из-за обширного стола и крепко пожал Степану руку. – Держись, боец, а главное помни, что кроме самого себя, тебе никто не поможет!
Эти простые и проникновенные слова усталого военврача, Степан запомнил на всю жизнь.
Так рядовой Степан Галкин, демобилизованный по ранению солдат Красной армии, в мае 1943 года очутился в маленькой деревушке со смешным и ласковым названием Ляля, которая раскинула россыпь убогих домишек на берегу реки Вымь.
Часть вторая
С трудом стряхнув с себя тяжкую и дремотную пелену не особо приятных воспоминаний, старик открыл глаза и лениво посмотрел в мутноватое окошко, через которое нехотя пробивалась синева наступавшего утра.
– О-хо-хо! – громко вздохнул он и с трудом распрямил затекшую спину. – Всю ноченьку мело, пойти, снег почистить, – произнёс вслух дед Степан.
Давненько, лет десять назад, а точнее, когда его непутёвая дочка Нинка в очередной раз покинула родные пенаты, старик взял привычку разговаривать сам с собой, выражать свои мысли вслух. Правда, года два назад Нинка возвратилась в почти опустевшую и обезлюдевшую деревню с новым мужем, хватким и пронырливым молдаванином Гришкой Петреску, который сразу не понравился старику своей бесцеремонностью и который не далее, как вчера, едва не стал жертвой матёрого волка. А ещё они привезли с собой шестилетнего Ваньку, чуточку смугловатого, смышлёного мальчугана, который, по сути, являлся родным внучком деда Степана. Но это только по сути…
Приехали они с Якутии, с алмазных приисков. Возвратились и, засучив рукава, принялись за невиданные доселе в деревеньке дела…
Пожив немного у Степана и осмотревшись, они купили за бесценок один из опустевших