из великих сказал, что в большинстве случаев грандиозные достижения любого мужчины – это заслуга Великой женщины, находящейся рядом с ним во время его восхождения на Олимп успеха…
– Спасибо, любимая, – произнес в ответ Цицерон и в свою очередь нежно поцеловал жену. – Спасибо и вам, дорогие друзья, за ваш труд и поддержку.
И Цицерон поднял чашу с вином, но, едва пригубив, поставил обратно на сервировочный столик и продолжил:
– Как вы все прекрасно понимаете, это лишь начало. Мы выиграли только первое сражение. Теперь предстоит тяжелая, серьезная и опасная работа по сбору доказательств вины Гая Верреса. Я уверен, они: Метеллы, сам Веррес, его адвокат Гортензий – будут мне втыкать палки в колеса и всячески затягивать процесс. Сейчас зима, и я не могу поехать в Сицилию, так как в этом случае не успею вернуться на двадцатый и шестидесятый день с докладом к претору о том, как идет предварительное следствие, что я, согласно установленной процедуре, обязан сделать. Думаю сейчас все свои силы направить на сбор информации здесь в Риме. После тринадцатого марта, то есть через шестьдесят дней, мы с Тироном отправимся в Сицилию, и у нас будет всего пятьдесят дней, чтобы подготовить факты, свидетельства, найти улики, переговорить с очевидцами и собрать доказательства преступлений Гая Верреса.
– Да, бедный мой брат, тяжелую ношу ты на себя взвалил, – задумчиво покачал головой младший брат Квинт. – Мой тебе совет: отправь Тирона первым делом в государственный табулярий1. Ты же помнишь, в бытность свою квестором на Сицилии ты регулярно слал туда отчеты. Это обязан был делать и Веррес. Хотя, если честно, вероятность того, что там что-то сохранилось, ничтожна мала. Скорее всего, Веррес уже все уничтожил. Но все-таки попытку, я считаю, необходимо сделать. И еще, Марк, для твоей безопасности на период расследования этого дела необходимо, чтобы ты всегда ходил с охраной, иначе наемники Верреса могут попытаться тебя убить.
– Я согласен с твоим младшим братом. Хоть я и рад за тебя, сын, что ты победил в дивинации и будешь защищать честь и достоинство ограбленных сицилийцев, но сердце мое переживает за твою судьбу и тревожится о тебе, – проговорил печально отец Цицерона.
– Друг, если потребуются деньги, не стесняйся, проси — дам сколько необходимо. И твою поездку на Сицилию я оплачу, – добавил самый близкий друг Аттик.
– Спасибо, спасибо, дорогой друг. Слава бессмертным богам за то, что мы с Теренцией имеем хороший доход от аренды с нескольких инсул, находящихся в районе Субуры, поэтому деньги у нас есть. Но в любом случае спасибо, дорогой Аттик, за предложение. Я предлагаю сегодня закончить разговор о делах наших насущных. Давайте веселиться и отмечать победу, а то, боюсь, завтра времени уже на отдых не будет….
…Ранним-ранним утром Цицерон проснулся от нежного поцелуя Теренции, прошептавшей:
– Просыпайся, милый, к тебе пришел какой-то гость в неурочное время и просит аудиенции.
– А сколько времени? – спросил сонный муж.
– Всего полшестого утра. Не знаю