вставке Марининых трусиков. Мои губы начали самозабвенно прижиматься к проступающей через трусики фигурной стрижке на лобке. Я знал, что там выстрижена аккуратная лилия из темных волосиков. Марина постоянно носит эту причёску, а тело вокруг неё хорошего загара, и на нём нет ни одного светлого участка кожи. Я глубоко вдохнул аромат Марининого парфюма и переполненный пьяным счастьем сглотнул наполнившие весь мой рот слюни удовольствия. Я целовал и целовал трусики, мой язык жадно гулял по краю трусиков, забираясь в складочку, где лобок переходит в ноги, и облизывал ноги Марины вдоль всего края трусиков до верхней их части. Марина иногда подрагивала, а у меня в груди сердце стучало, как ударный молот. Пережив первый всплеск эмоций от долгожданного доступа к телу, когда сердце немного угомонилось, я наполнился блаженной радостью. Мой язык перестал скакать по Марининым трусикам и телу, а руки перестали сжимать её ягодицы и начали их гладить. Марина почувствовала, что от агрессивной страсти я перешёл к нежным ласкам, тоже расслабилась, ослабила руки на моих плечах и чуть подалась назад, давая больший простор моему языку. Поцеловав в очередной раз Маринин лобок, я отправился языком в путешествие в промежность туда, где под трусиками пряталась писечка – волшебница, кудесница и предмет обожания моего и члена. Уходя вглубь, я понял, что прокладки нет. Трусики чуть-чуть замялись в щёлку между половыми губами, повторяя их форму. Я отправился языком за трусиками в овраг половой щёлки и с удовольствием почувствовал, что трусики уже повлажнели. «Марина потекла! Это великолепно!», радостно проползла мысль через мою затуманенную голову. Я продолжал работать языком по трусикам Марины и вокруг них и чувствовал, что Маринино возбуждение нарастает: она начала выгибаться вперёд, подставляя мне для ласки лобок и укутанную трусиками киску. Мои руки уже залезли под трусики на попке, и пальцы с наслаждением гуляли по краю складочки, где сходились ягодицы, не залезая вглубь, оставляя это удовольствие на потом. Марина убрала с моих плеч руки, достала мои руки у себя из трусиков и, положив их на пояс, лёгким движением дала мне понять, что она хочет, чтобы я, наконец, снял с неё трусики и доставил больше удовольствия её киске. Я с радостью и со всей проворностью, на которую я только способен, стал спускать Маринины трусики, радуясь и наслаждаясь открывающемуся виду. Я, не отрывая глаз от представшей во всей красе киски, спустил трусики до пола, и Марина легко вышла из них. Я знал, что на трусиках осталась часть Марининого сока. Я поднял трусики и жадно слизнул остатки прозрачного, слегка тягучего сока с того места, где они ещё не потеряли тепло складочек писечки. Я обожаю Маринин сок. Эта прозрачная влага, практически без вкуса и запаха, на молекулярном уровне, по-моему, пропитана сексом и является лучшим в мире афродизиаком. Одна только мысль об этом нектаре уже приводит меня в состояние лёгкого возбуждения. И сейчас, слизнув несколько капель сока, мы
