он сам. Конечно, он смотрел не на охранников и чванливых чужаков с бумагами в руках – он рассматривал потрепанных, измученных людей и убеждался, что это его родственники, Мортимеры. Вот Ниорет, Рааль и Арно, вот Веридан, а вот его дочери: Ариата и Зилла. Вот Эринхад, весь в синяках и ссадинах, кровь на лице. Лежит неподвижно, то ли в обмороке, то ли просто трудно двигаться. Арман поднялся было, шагнул к родичу, думая помочь, но тут перед ним вырос охранник с палкой.
– Сидеть, – прорычал он.
Руин попытался оттолкнуть его. С трудом увернулся от удара, сделал движение ткнуть противника костяшкой пальца под ребро – и тут его тело скрутила болезненная судорога. Молодой человек схватился за грудь, чувствуя, как у него перехватывает дыхание, и, конечно, пропустил удар. Палка швырнула его на колени, на пол, потом чувствительно прошлась по почкам. Боль ударила в виски, затопила мозг, заволокла чернотой глаза.
– Сидеть, я сказал!
– Руин! – вскрикнула Моргана, кинулась к брату, будто собиралась обнять его и закрыть собой, но охранник больше не пытался бить. Он постоял, убедился, что «клиент успокоен», и флегматично вернулся на свое место.
Перепуганная девушка обнимала брата за плечи, она попыталась уложить его поудобнее, но маг довольно резко вырвался, приподнялся, повернул к сестре голову. Его лицо напоминало маску; каждая мышца в напряжении, кожа – пепельный пергамент, зрачки от боли расширились так, что закрыли радужку. Лишь они и жили на лице, и были полны гневом.
– Никогда, – произнес он тихо, но голос клокотал. – Не пытайся встать между мной и нападающим. Никогда – ты поняла? Даже близко подходить не смей.
Моргана испуганно и покорно кивнула.
Чувствуя на себе внимание давешнего охранника и стараясь не терять его из виду, Руин решился сперва осмотреться и лишь потом вновь кидаться в драку. Сперва он задумал осмотреть блоки. У него появилось смутное ощущение, что эта странная напасть, не позволившая ему всласть подраться с охранником, таится в блоках. Он решил так, возможно, оттого, что блоки оказались единственным посторонним предметом у него на теле.
Блоки имели форму широких стальных браслетов с двумя кольцеобразными скрепами. Арман уже достаточно разбирался в разного рода магической блокировке, чтоб определить – его для гарантии окрестили младшим магистром и соответствующим образом обошлись. Но главным было не это. Браслеты хоть и давили, но не очень сильно. Зато в них таился какой-то сюрприз. «Это заклинание, не позволяющее мне никого бить, – вдруг догадался Руин. – Наверное, реагирует на проявления агрессии. А может, не позволяет и сопротивляться?»
Машинально он принялся прикидывать, как бы стал сглаживать подобные чары в русле белой магии, к которой здорово привык. Потом вспомнил, что магия нападающих уж больно смахивала на черную, и сделал необходимую поправку. Он был магом от Бога, и, пожалуй, ничто не интересовало его больше, чем магия. Сложные задачи лишь подогревали его интерес, теоретические изыскания занимали ум, и Арман автоматически