большие группы готовили собак-подрывников для истребления танков и проведения диверсий. И меньшая часть участвовала в подготовке собак-минеров, связистов, санитаров и собак боевого охранения. Но большего создать не успел, так как война началась довольно скоро. В эти страшные дни он был в отпуске, гостил у родителей. Его мама работала инструктором в Моссовете, и имела определенные привилегии. В городском поселке Сокол, близ одноименной станции метрополитена Одиноковой и ряду других партийных работников выделили государственные дачи. Её сын, тогда еще не зная, что скоро будет откомандирован в Киев, держал на дачном участке девять собак из своей школы. Собаки болели, а школьный лазарет для четвероногих еще не достроили. Эти псы были полностью подготовлены к «работе». Они просто находились у Макара на домашнем карантине. За все время службы в Украине перед началом боевых действий Макар не успел вернуть собак в питомник и сильно волновался за них. Родители, разделяли пристрастие сына, они неплохо ухаживали за приболевшими собаками. Когда школу военных собак из Москвы эвакуировали, про девятерых больных забыли, так и остались собачки жить на даче.
Мужчина опять закурил и вновь провалился в воспоминания: «Еще была не догуляна добрая половина отпуска, но… Можно себе представить, сколько времени Макар добирался до Киева в первые дни войны. В город он прибыл только во второй половине июля. Следуя пешком к месту работы, Одиноков попал под авианалет. Бомба разорвалась от него далеко, но от разрушенного ею здания отлетели крупные куски стены, часть из которых попали в спину и голову Макара. В себя мужчина пришел в госпитале. Голова зажила быстро, а ушиб позвоночника оказался сильным. Пострадавший какое-то время даже не мог встать с койки. Как-то утром обитатели палаты услышали канонаду. Больше она не смолкала, а только усиливалась. Начался сентябрь. Могучий организм справился с травмой и, наконец, кинолог добрался до своего учебного центра, но его на месте не оказалось. Здание использовалось как госпиталь.
Из военкомата Одинокова направили в НКВД. Там с майором с забинтованной головой у него состоялся обстоятельный и серьезный разговор. Поначалу хозяин кабинета долго изучал документы вошедшего, потом запер на ключ кабинет, куда постоянно заходили сотрудники и посетители. Затем несколько минут читал какую-то папку, которую долго искал в сейфе. На входе в здание Одиноков видел, как много ящиков и просто мешков с документацией вывозились из помещений. У майора ничего к эвакуации готово не было.
– Меня зовут Аристарх Андреевич. Школа ваша автотранспортом эвакуирована в Брянск еще в прошлом месяце. Знаю, что добрались они удачно. Мы же пытались вас разыскать, безуспешно. Теперь слушайте меня очень внимательно и все запоминайте. У вас после ранения с памятью все в порядке?
– Да.
– Сейчас немец научился и успешно борется с нашими диверсантами, которые пытаются проникнуть в их тыл. Кстати, в этом им помогают немецкие служебные собаки.