ливнем разойтись – они и по цвету различаются. Шо и До скакали вокруг палаток, радостно лая.
Мне не ответили и больше не разговаривали даже друг с другом. Я им обоим жизнь спас, а одного крысоеда даже отпустить хочу – никакой благодарности! Но парень повернулся ко мне и будто заставил себя произнести:
– Пожалуйста, убей ее. Ведь у тебя, наверное, тоже есть сердце…
Я заинтересованно пододвинулся ближе, вглядываясь в скуластое лицо:
– Почему ты так хочешь ее смерти? Ведь мы не бьем ее, не допрашиваем. И я не знаю, способен ли кто-то из нас отрезать женщине палец – ведь у каждого из нас есть Мать.
Он свел брови:
– Это лучше, чем если вы будете насильно делать с ней «это».
– Что – «это»? – я действительно не понимал.
Его будто обнадежило мое любопытство – да он за весь допрос и двух слов не сказал, а тут… прямо болтун:
– Она бесплодна. Я клянусь Отцом, что это так!
– Мать моего второго сына тоже думала, что бесплодна.
– Нет! – да он даже осмелился перебить меня. – Ей делали тесты!
Я улыбнулся от этого почти забытого слова, которое употребляли только читатели:
– Ну, так и мы делаем… «тесты». И иногда «тесты» показывают, что с одним мужчиной женщина бесплодна, а от другого несет после первой же ночи. Сколько мужчин ей… делали «тесты»?
Я старался говорить на его языке, но он явно не мог уловить мою мысль:
– Нет! Тесты в лаборатории! Ученые… понимаешь?
Не особо, если честно. Какие-то тесты, какие-то ученые… Надеюсь, она мне сама это со временем объяснит. Мне? Неужели я уже настолько уверен, что Совет отдаст ее мне? Ну не Паку же ее отдавать… делать «тесты».
– Она совсем молода, – заметил я. – Никто не может быть в этом уверенным. А ты… приведи в свой дом другую женщину. Или жди, что Мать родит тебе другую сестру. И надейся на то, что ты ошибаешься. Тогда твою Хани ждет прекрасная жизнь – уже после первого ребенка все забудут, что она крысоедка.
Сам предмет нашего спора сжался в комочек и тихо поскуливал – совсем как Шо, когда был щенком.
Тара заглянула к нам через минуту после последней капли, стукнувшейся о крышу палатки.
– Ох, Кирк! Теперь тебя все будут звать «Спаситель крысоеда», а это куда смешнее, чем «Пятнадцатилетний скорострел»! Сай уже предложил и парня тебе отдать – якобы, и он от тебя через девять месяцев родить сможет, раз у вас уже такие нежности начались! – она расхохоталась. – Все, вяжи его обратно к дереву. Эй, как там тебя? Тут останешься или айда с нами на природу – привыкай, детка, к вольному воздуху!
Девчонка глянула на нее со страхом. И тут же снова попыталась вжаться в мягкую стену. Пришлось ее силой вытаскивать – кормить, поить… Но она сделала только маленький глоток воды, а от пищи вовсе отказалась. Ничего, смирится.
У костра да после трех залпов самогона уже никто не возражал, что утром мы отпустим парня-крысоеда – он все равно нам ничего не расскажет, а догнать их отряд нас сможет, только если мы на брюхе поползем, лениво