презрительной усмешке. Нет, прав был банчия. Гяуры – не мужчины. Как это по-христиански: «Вы не можете меня бросить, потому что я без вас пропаду!» Ну кому нужен такой урод?
Но тут старик снова заговорил:
– Послушайте, вам нельзя меня оставлять. Вы же не знаете, с чем столкнулись. Они все равно вас найдут. А я могу вам помочь.
Карим успел отойти почти на десять шагов, прежде чем остановился, пригвожденный к месту мыслью после этих слов старика. Несколько секунд он стоял, ошарашенно поводя головой, а затем повернулся и, подскочив к старику, притянул его вплотную к своей рассвирепевшей физиономии:
– Так люди, которые разгромили мой духан, пришли за тобой? Ах ты… сын ишака!
Он тряхнул неверного так, что у того клацнули челюсти. Надо же, единственный раз он позволил неверному остановиться у него в духане – и на тебе! Но старикашка, с трудом протолкнув воздух сквозь стиснутое воротником горло, произнес:
– Да, они пришли за мной, но это не люди.
– Что?! – Карим от удивления слегка ослабил хватку. А старик, сумевший наконец-то достать ногами до земли, упрямо набычил голову и повторил:
– Они не люди. И они никогда не оставят вас в покое. Как мне представляется, они получили приказ ликвидировать всех, кто хотя бы просто видел меня. И они не остановятся, пока не выполнят этого приказа. Потому что такова их природа.
– Откуда ты знаешь?
Старик пожал плечами:
– Я знаю о них все. Потому что именно я их и создал.
И в этот момент до духанщика наконец дошло, что он никогда уже не вернется в свой духан.
2
Огромный бронированный борт «Дара Иисуса», боевого корабля-монастыря ордена братьев-меченосцев Иерусалимских, уже заполнил весь лобовой экран, создавая иллюзию того, что челнок вот-вот врежется в эту броневую стену. Брат Томил нервно откинулся назад и едва сдержался, чтобы не прикрыть глаза. Он терпеть не мог летать с военными. Все эти резкие ускорения, торможения на грани того, чтобы не воткнуться в борт соседу, развороты буквально в паре ярдов от причальной балки и полное пренебрежение комфортом пассажиров раздражали его донельзя. И все это под ехидные усмешечки и глубокомысленные рассуждения о маневрах выхода из-под огня. Полная чепуха, направленная только на то, чтобы безнаказанно всласть поиздеваться над нормальными людьми. Однако большую часть своих относительно частых поездок брат Томил вынужден был совершать именно на военных кораблях. А чего же тут ожидать, если ты состоишь в штате военной епархии. Да еще в личном секретариате маршал-кардинала Макгуина. Впрочем, на этот раз у него была еще одна причина испытывать неудовольствие. Едва ли не затмевающая первую. Но с ней тоже ничего нельзя было поделать…
Брат Томил покосился на остальных пассажиров. Их было двое. Высокий дюжий аббат и, мягко говоря, излишне дородный монах-доминиканец. Странная парочка. Непонятно, что могло объединять этого ломовика, судя по впалому животу, отнюдь не страдающего грехом чревоугодия,