Маленький винтик в огромном механизме, постепенно утрачивающий последние связи с человеческим существом, которым он когда-то являлся. Но отчаянно сопротивлявшийся этому процессу.
Отвернувшись от окна, Кобылин уставился на стену тамбура, выкрашенную серой краской, а потом устало прикрыл глаза. Ему предстоял длинный путь – тяжелый, невозможный, невероятный. Последнее задание, которое было непосильным даже для него. Особенно для него.
Но все-таки, он должен попытаться вернуться.
Домой.
На подземной стоянке было темно, и машины, выстроившиеся длинными рядами, тонули в полутьме. Пара ярких ламп над въездом служили своеобразными маяками, напоминая водителям, где здесь выход. Их призрачно-белый неровный свет растекался по силуэтам авто, отражаясь от блестящих, словно мокрых, бортов. Одинаково обтекаемые, гладкие, скользкие даже на вид, они напоминали рыб, выглянувших на свет из глубокого омута.
У бетонной колоны, высившейся в центре парковки, между двух машин, оставалось свободное место. Его заняли две фигуры – одна приземистая, широкая в плечах, напоминающая борца. Вторая, стоявшая рядом – высокая, хрупкая, тонкая, женственная.
Тишину стоянки разорвал хриплый рев мотора. Вдалеке вспыхнули ослепительные лучи, на мгновение затмив свет фонарей, и через секунду вынырнувшая из проезда машина скользнула между рядами, рассекая тьму светом фар, нарезая ее широкими пластами, словно жирное черное масло.
Машина – серый приземистый седан – остановилась у свободного места на стоянке. Двигатель выключился, но фары по-прежнему пылали белым огнем, вырезав из темноты ярко освещенный круг. Лязгнула дверца и на бетон выбрался человек. Высокий, худощавый, с редкой бородкой. В узкой кожаной курке, из-под которой выглядывала светлая водолазка, в джинсах и кроссовках, он походил на столичного модника, решившего вспомнить молодость. Щурясь, человек сделал крохотный шаг прочь от авто. Ему навстречу, из темноты, выдвинулись два призрачных силуэта.
Гриша, облаченный в дорогой черный костюм и голубую рубашку, первым вынырнул в круг света. Густая борода была коротко подстрижена, а пышные кудри на голове тщательно расчесаны. Григорий сделал еще один шаг, навстречу гостю, вытянул вперед мощную ладонь, походящую на лопату. Визитер смерил Бороду мрачным взглядом и руки не принял. Лишь перевел взгляд на девицу, бесшумно появившуюся рядом с Гришей. Высокая, худая, с плечами пловца, она мрачно смотрела на визитера темными, глубоко запавшими глазами. Черные прямые волосы, отросшие почти до плеч, были ровно обрезаны. Куртка из тонкой мягкой кожи, была на размер больше, чем нужно, и почти не скрывала кобуры подмышкой. Черная водолазка, черные джинсы, черные матовые кроссовки – худая девица была почти незаметна в темноте. Ее белое худое лицо с торчащими скулами и блестящими глазами казалось мазком кисти на картине художника.
– Мы слушаем, – тихо сказал визитер, отводя взгляд от девушки. – Ты хотел нас видеть, Гриша. Мы тут.
Борода скрестил