еще добавить Диодора Сицилийского, о котором пойдет речь ниже, в разделе 1.1.5.
В ряде работ древних писателей наиболее четко проявляется идея «географического детерминизма» – объяснение различий в характере народов на основе особенностей климата и местонахождения (рельефа) той страны, в которой они обитают.
Так, «отец медицины» Гиппократ (V в. до н. э.) полагал, что все различия между народами, в том числе их поведение и нравы, в основном связаны с природой и климатом страны. В сочинении «О воздухе, воде и суше» он, в частности, замечает: «Азия весьма много отличается от Европы как природою всего того, что производится из земли, так и природою людей, ибо все в Азии рождается более красивым и более великим, и самая страна мягче другой, и нравы людей приветливее и спокойнее. И причиною всего этого служит умеренность времен года, так как страна расположена в середине восхода солнца к востоку и дальше отодвинута от холода» [13, с. 292]. В то же время, несмотря на все благоприятные условия, «мужественный дух, выносливость к труду и смелость не могут рождаться в такой природе», поскольку «по необходимости берет верх наслаждение» [там же, с. 293]. Народы различных стран, согласно Гиппократу, различаются между собой «как вследствие перемен времен года, так и по местности». Он приводит простую аналогию: какова земля – таковы и люди, обитающие на ней. «Относительно земли дело обстоит так же, как и относительно людей. В самом деле, где времена года производят весьма большие и частые перемены, там и местность является весьма дикой и весьма неравномерной, и в ней ты можешь найти весьма многие и заросшие горы, а также поля и луга. Но где времена года не слишком разнообразны, там и страна эта бывает весьма равномерна. Так же дело обстоит и по отношению к людям, если кто обратит внимание на это. Действительно, есть некоторые натуры, похожие на места гористые, лесистые и водянистые, а другие – на места голые и безводные; некоторые носят натуру лугов и озер, а некоторые подходят к природе равнины и мест обнаженных и сухих, ибо времена года, которые разнообразят природу внешних образов, различаются между собою; и если между собою они окажутся многоразличными, то произведут разнообразные и многочисленные формы людей» [там же, с. 293–294].
Следуя этой логике, можно достаточно легко объяснять различия в характере людей, их душевные качества: «Что же касается вялости духа и трусости, то наибольшею причиной, почему азиаты менее воинственны, чем европейцы, и отличаются более тихими нравами, суть времена года, которые не производят больших перемен ни к теплу, ни к холоду, но всегда приблизительно одинаковы, ибо тогда ни ум не испытывает потрясений, ни тело не подвергается сильным переменам, от которых нравы естественно грубеют и делаются участниками безрассудства и отваги в большей степени, чем когда все остается в одном и том же состоянии. В самом деле, перемены всего сильнее возбуждают ум человека и не позволяют оставаться в покое. Вот по этим-то причинам, кажется мне, народ Азиатский лишен всякого мужества».
Однако Гиппократ не