и сзади, а Сашка еще находился на маленьком островке безопасности, где не свистели пули и не рвались снаряды.
Он уже решил бежать туда, в лагерь, ведь там сейчас нужна помощь. Взрывы еще не пугали его своей жестокой разрушительной силой, пока только сильным звуком. Казалось, что все это не наяву, что произошла какая-то ошибка и вот-вот все закончится. «Ведь сегодня же воскресенье», – вдруг мелькнула в голове простая мысль, и на смену ей тут же пришла другая: «А может, это учения начались, про которые постоянно говорили? И можно ли сейчас ему бежать, ведь за него отвечает пограничник Федор? Если Сашка убежит, то не достанется ли потом на орехи этому хорошему парню?» От растерянности мысли путались, сплетались клубком, не давая сосредоточиться.
Вдруг, пригибаясь, из камыша выскочил Федор.
– Быстрее, бежим! – взволнованно крикнул он. – Там немцы! Их много! На лодках переправляются! Сейчас будут здесь! Черт! Мне на заставу нужно! Предупредить!
Федор посмотрел в сторону заставы, над которой поднимались клубы дыма, как и над лагерем саперного батальона, все вокруг грохотало. Бежать туда сейчас – это верное самоубийство. А куда? С минуты на минуту на этой поляне появятся нарушители границы. Пробравшись к реке, он видел, как немцы с того берега минами забросали дозорных, вступивших с ними в неравный бой. Что он может сделать сейчас на этом лугу со своей винтовкой и двумя магазинами патронов? Куда бежать? С одной стороны – враги, с другой – взрывы. Вдруг молнией мелькнула мысль: «Доты! Конечно! Скорее туда, под прикрытие бетонных стен! А там как-нибудь и на заставу можно будет попасть, когда немного поутихнет».
– Сашка, быстрее, бежим! – еще раз крикнул Федор, бросаясь к спасительной бетонной коробке, мимо которой они прошли не очень давно, направляясь на этот покос.
Сашка, подхватив в одну руку снятую гимнастерку, а в другую косу, побежал за ним.
– Косу брось, на кой она тебе?! – рявкнул Федор, обернувшись.
– Не могу, мне ее старшина выдал. Это батальонное имущество. Если потеряю, худо будет, – Сашка еще не осознавал происходящего.
Они неслись обратно через луг, по которому всего час назад шли, спокойно разговаривая. Быстро бежать мешала трава, дыхание сбивалось, но, задыхаясь, они продолжали свой путь. Останавливаться или снизить скорость было просто страшно. Вот он, серый железобетонный дот, своими бойницами грозно смотрящий на них, растерянных и испуганных. С другой стороны, от лагеря, прорвавшись через плотную стену снарядов, к нему бежало еще несколько вооруженных людей. «Наверное, из обслуги», – мелькнуло у Сашки в голове. К массивной двери подбежали почти одновременно.
– Кто такие? – крикнул им младший лейтенант в новенькой с иголочки форме, видимо, из тех выпускников военных училищ, кто прибыл сюда всего три дня назад. Не дождавшись ответа, он добавил: – Скорее вовнутрь, убьет на хрен!
Сашка попытался затащить косу через дверной проем, но младший лейтенант заорал: «Косу брось, придурок!», и Сашка швырнул