наст, кажущийся издалека идеально ровным, на самом деле изрыт колдобинами и ямами. Нергал бешено крутил рулем, на полной скорости обходя подвернувшиеся неровности. Возможно, именно это и спасло убийце жизнь.
Раздался оглушающий грохот, встречная волна огненного воздуха подкинула мехмобиль, как пушинку, едва не перевернув на бок. Взрыв расцвел почти под колесами, чудом разминувшись с мчащейся машиной. Водитель больно приложился головой о боковое стекло, нога судорожно вдавила тормоз, руки резко крутанули руль в сторону.
Внедорожник закружился и встал, оставив на снегу длинный косой след. Несколько секунд Рихтер приходил в себя, потом дверца отворилась, он медленно выбрался из кабины, задирая голову вверх.
На высоте сотни метров над землей парил небольшой боевой дирижабль. Убийца не особо разбирался в их разновидностях, но невооруженным глазом было видно, что это одна из последних, новомодных моделей, соединяющих в себе и мощь штурмовика, и маневренность истребителя, и гибельность бомбардировщиков.
Нос дирижабля расцвел вспышкой, через секунду раздался новый взрыв, чуть менее удачный, чем первый. Рвануло гораздо дальше, воронка образовалось в десятке шагов, мужчину и мехмобиль накрыло обильной снежной россыпью. Летающая машина плавно развернулась, заходя на цель другим бортом.
Рихтер неторопливо достал оружие, ухватив пулевики обоими руками. Два пулевика по два заряда – четыре шанса из миллиона, но все же лучше, чем ничего.
Об этом трюке он услышал от бывалого абсолютно седого стрелка с лицом, похожим на выжатый лимон. Они вместе коротали время у костра посреди адской пустоши, раскинувшейся в Преисподней. Когда огонь догорал, Нергал подкидывал в пламя новую порцию дров, а старик потчевал его первоклассными байками. Кажется, это было целую вечность назад, хотя прошло не больше пяти лет.
Невозможно точно понять, говорил ли рассказчик серьезно или выдумывал новый сюжет на ходу. По сморщенному лицу не прочитать ни единой эмоции, сухой голос звучал одинаково, говорил ли старик о нубийских девственницах или о ниппонских танках. Но других вариантов все равно нет, сейчас или никогда. Наконец, станет ясно, сколько правды в словах дьявольского стрелка.
«В дирижабле не так уж много уязвимых мест, – рассказывал старик, – Особенно в боевых моделях, с бронированным корпусом и жесткой оболочкой. Но они есть. Я самолично сбил три!»
При этом голова собеседника горделиво вздергивалась, будто приглашая к спору. Потом он подробно рассказывал, куда нужно целиться и как попадать. Нергал напряг мозг, старательно припоминая полушутливые наставления старика.
Дирижабль закончил разворот, заметно снизившись и набрав скорость. Рихтер поднял оружие, прищуренные глаза сосредоточились на мушке, палец сдавил спуск.
Грянули два выстрела, правый винт воздушного судна ухнул, уходя в разнос, из машинного отделения повалил черный дым, через секунду сменившись открытым пламенем. Дирижабль с ускорением закружило против часовой, словно он вошел в