которая находилась за глюкальным заводом. Им обоим не нужно было появляться по утрам перед мэрией, и сегодня Рыжий заглянул туда только потому, что шел навестить Бублика, а площадь располагалась по пути.
Довбеню от роду было двадцать шесть лет и появился он здесь за год до Рыжего. Большего хулигана и пакостника в поселке не существовало, но все ему сходило с рук. Это было связано с его редкой пронырливостью и умением организовать вокруг себя круг людей, согласных ради него отправиться куда угодно – хоть в огонь, хоть в воду.
А звали его Святозавром. Нет, не Светозаром, а именно Святозавром. То ли родители его были неграмотны, то ли паспортист оказался чересчур веселым человеком; а может, совпали оба фактора, но Святозавр Довбень пошел по жизни пружинящим от бодрости шагом и теперь отзывался только на фамилию.
Банда его насчитывала около двадцати парней и девушек, и все они были реально опасны, так как по одному нигде не ходили.
– Погоди, – непонимающе сказал Генка. – Но ведь драки здесь запрещены. Ведь за такие проступки можно отправиться на фестиваль!
– И отправляются, – ответил Рыжий. – Но только не он. Или вину на себя берут, или Очкасов спускает их проделки сквозь пальцы.
– И как же вы живете? Боитесь его и обходите стороной?
– Нет, – усмехнулся Денис. – С нами у него договор. Он нас не трогает. После того как он Бублика с Андрюхой в космос запустил, у нас война была.
– Чего-чего? – не поверил Генка. – Так я не один таким дураком оказался?
– Ты же сам заметил, что здесь сплошь идиоты собрались, – сказал Грузин. – Чем мы тебя хуже или лучше?
– И что, вы по-очереди…
– Нет. Довбень показал нам сухой лист конопли. Потом выяснилось, что он его вырезал из кленового листа и высушил. Короче, этот козел нас так охмурил, что мы полезли по кабелю гуськом. Сначала Бублик, а сразу за ним и я.
Генка, остановившись, принялся смеяться. Поскольку смех заразителен, Рыжий тут же поддержал его, а следом присоединился и Андрюха. Люди, обходя смеющуюся троицу, застывшую посреди дороги, недоуменно косились, но не препятствовали свободному изъявлению чувств.
Отсмеявшись, троица двинулась дальше.
– Сначала мы втроем попытались набить Довбеню рожу, – рассказывал Рыжий. – Набили нам, потому что их было много. Мало того – мы заработали по предупреждению каждый, поскольку явились организаторами мордобоя. Тогда я сходил к Инессе Андрисовне и попросил записать нас в вечерний патруль на всю неделю. Здесь есть правило – патрульный неприкосновенен. И мы устроили охоту за шайкой. Следили за Довбенем, куда бы он ни пошел, и реагировали на любое хулиганство. Это ему надоело, и он заключил с нами устный договор. Теперь Довбень нас не трогает.
– А чем они вообще занимаются? – спросил Генка.
– Ну что здесь может делать молодежь? На танцы они не ходят, так как музыка им не нравится. Книг не читают. В клубе, кстати, есть библиотека. Просто безобразничают. Вон, недавно Довбеню пришла в голову мысль разнообразить пищевой рацион. Для этого он решил наловить пиявок, с целью пожарить их. Поймали