включал его во все домашние дела, обучал всему – гвоздь прибить, постирать в стиральной машине белье, научил ездить на коньках, ходить на лыжах. Т. продолжал заниматься музыкой, ему купили пианино, он стал заниматься спортом, много читал, очень хорошо учился.
Когда Т. было тринадцать, родился Алеша.
От рождения это был физически слабый ребенок, родился с повернутой ножкой. Роды были трудные, врачи предупреждали, что вряд ли он станет нормальным ребенком, возможно, будет хромать. Надо было видеть, как активно В. П. занимался развитием сына.
В месяц ребенок уже плавал в ванне, при помощи ежедневного массажа, который проводила сама С., удалось выправить ножку ребенка, через какое – то время врачи не могли поверить, что это тот самый ребенок, которому они предрекали задержку в развитии. Алеша опережал своих сверстников и по умственному, и по физическому развитию, рано начал ходить, в год и девять месяцев уже говорил фразами, как взрослый человек, рос очень любознательным, музыкальным, творческим ребенком. Т. помогал развивать А., помогал ухаживать за ним. Когда А. был маленьким, ходил на молочную кухню за кефиром и творогом, гулял с ним, научил его петь и танцевать, привил интерес к музыке.
С. очень уставала – еще до рождения А. она почти завершила докторскую диссертацию, после рождения ребенка четыре с половиной месяца не работала, а потом опять вышла на работу – некому было читать ее курсы. На ней продолжали оставаться все домашние дела, приготовление обедов, воспитание А.
В.П. с возрастом становился невыносимым – требовал к себе внимания, именно требовал, чтобы все делали только так, как хочет он. На кафедре было то же самое. С. Г. пыталась противостоять его мнению, если оно казалось ей неправильным. Он с ней ссорился, терроризировал, обижался, кричал, говорил, что он – больной человек, а она его специально мучает и унижает перед коллегами. Вообще – то, он на самом деле был человеком далеко не здоровым: «скакало» давление, которое в отдельные периоды повышалось очень сильно, болело сердце. Но, рядом с ним начинала заболевать и жена. Однажды, еще перед родами, когда ночью сидела за письменным столом и работала (писала статью), ей показалось, что в форточку кто-то лезет. Она закричала, разбудила В. П., вся тряслась от страха. Он успокоил ее: не может кто-то залезть в форточку квартиры, расположенной на третьем этаже. Это было верно, но ведь она ясно видела фигуру мужчины. Впору было обращаться к врачу психиатру. С. понимала, что эта галлюцинация – результат недосыпания, большой физической и эмоциональной нагрузки. Она на самом деле очень устала. Но, торопилась до родов завершить докторскую диссертацию. И спала всего по три – четыре часа в сутки. Когда родился А., он тоже спал всего три-четыре часа в день: перенял образ жизни, которым она жила, будучи в положении.
Нагрузки не снизились, когда родился ребенок, а, наоборот, увеличились. И однажды с ней случилась истерика. Это было страшно: она плакала, кричала, и в то же время истерически хохотала. После этого случая сказала В. П.: «Надо,