обычным голосом:
– Это не Земля… Этот мир не наш – он чужой… Другая планета вращается вокруг другой звезды… И даже не в нашей вселенной…
Иван говорил то, что никогда не знал; то, что сейчас родилось где-то в нём, в его подсознании. И он говорил это Андрею, который слушал и не понимал – бред это, гипотеза или страшная тайна. А Иван продолжал говорить о связи миров, о наложении их друг на друга, о множестве измерений и о вселенной; об их вселенной, которая рядом, что они в ней, но она на другой параллели. О том, что эта планета больше и сутки здесь тридцать два часа. И солнце это намного больше земного. Большой красный гигант, но находится гораздо дальше по расстоянию, чем земля от солнца… Он говорил о Бермудском треугольнике, пропавших людях, кораблях и самолётах… Что и они сами для всех, кто на Земле – тоже теперь пропавшие, а в газете появилась статья, многие читали и произносили вслух – это невероятно. А они будут здесь жить, среди этих скал и будут смотреть на большую красную звезду, пока не станут добычей какого-нибудь чудовища. И никогда уже не увидят Солнца, зелёную траву и их голубое небо. А те, там, на Земле будут продолжать жить дальше – проводить исследования, строить гипотезы и искать Несси из озера Лох-Несс, а также Гималайского Йети, которые придут на Землю, немножко наследят и прыг обратно в свой мир – натека вам пищу для размышления…
Иван вдруг резко вскочил.
– Андрей! Андрей! – он стал трясти его за плечи. – Мы должны. Понимаешь? Раз они могут к нам, мы тоже сможем, только надо искать…
Иван впервые посмотрел вокруг осмысленно. Его взгляд останавливался то на озере, то на скалах, то на красном солнце. Он долго смотрел на каменистый холмик, потом поднял глаза на Андрея.
– Только я не знаю как…
8
Они стояли на холме. Холме, который покинули четыре дня назад. Вот камни от их бывшей скамейки, вот валяется газета, которую Иван так и не прочитал. Внизу в долине разбросаны пустые бутылки из под лимонада, на солнце блестят использованные консервные банки.
Андрей с глухим стоном опустился на землю. Иван же неторопливо спустился в долину. За последние дни, после перенесённого шока, им овладело какое-то безразличие. И сейчас, равнодушно созерцая эту картину, он не задавал себе уже вопросов – что же удивляться этому миру…
Они с трудом добрались сюда. Сбиваясь часто с направления, полуголодные, постоянно ожидающие опасность, по ночам отсиживаясь в скалах, сторожа сон друг друга, они стремились к нему, он был их надеждой, был частью их дома. И здесь должны были ждать их люди; такие же, как они, с той же Земли. Легче было бы ошибиться и перепутать долину, чем поверить в своё одиночество. Улетели? Но куда? Зачем? Они же должны были ждать или случилось что-нибудь здесь? Здесь всякое может быть…
За пять прошедших дней они уже мало походили на парней, которые сидели в салоне самолета. Разве можно было узнать в этих небритых, с растрёпанными волосами и впавшими щеками тех спортсменов, летящих