да, мы с вами почти что соседи, мэм! Я из Санта-Моники, – несказанно обрадовался Родриго и с видом старого знакомого, спросил. – Так как, вы принимаете мое предложение, мэм?
– …Петти, зови меня Петти…хм, Родриго, – растаяло сердце роковой красавицы, скучающей по «snowblind» и волшебным «трипам».
– De puta madre, me habeis hecho persona mas feliz sobre la Tierra! – победно проверещал горячий парень из Санта Моники, и ловко опрокинувшись назад, совершил блестящее заднее сальто.
– El salvaje! – скрывая невольное восхищение, сдержано прошипела Петти.
– Grasias, la flor! Если хотите, зовите меня Псилоцибом. Это мое давнее прозвище, – картинно взмахнув руками, открылся сияющий Родриго.
– Слушай Псилоциб, ты случаем не «коп»? – настороженная открытостью своего нового знакомого, решила подстраховаться Петти.
– А вы сами-то как думаете? – скрестив на груди руки, насмешливо уставился Родриго на Петти.
– Странный ты какой-то… el muchacho. – не сводя настороженного взгляда с серебряных змеек, притворно насупилась Петти. Но ледяной айсберг в ее сердце уже дал течь, и она была готова плыть по талым водам чувственности навстречу новым приключениям.
Желая закрепить дружеские отношения, «реактивный чувак» Родриго любезно пригласил свою новую знакомую на чашечку горячего кофе с кокаином. И самым подходящим местом для начала очередного «трипа» он посчитал закусочную дона Мартинеза, являвшегося чистокровным мексиканцем и хорошим приятелем Родриго. Для Петти же не было особой разницы, откуда начинать «старт в небо» и она легко согласилась на предложение el muchacho caliente mejicano. Свернув с пустынной 6 th East street на не менее пустынную Labbad avenue, и протопав еще около сотни ярдов, Петти и Родриго вышли к мексиканской закусочной. Увидев старое деревянное здание с обшарпанной вывеской у входа, Петти криво усмехнулась:
– М-да, это точно не Mellice!
– А вы бывали в Mellice? – с видом знатока поинтересовался Родриго.
– Доводилось однажды.
– Ну и как вам, понравилось там?
– По-моему, Джош Ситрин-волшебник кулинарии!
– Ну, Диего конечно не Джош Ситрин, но зато он умеет делать такие фахитос, что…
– с жаром затянул хвалебную песнь своему приятелю Родриго, но был вовремя прерван Петти.
– Я что-то не пойму, мы сюда пришли, чтобы есть фахитос с сальсой?
– Если честно, то я бы не отказался, – простодушно улыбнулся el muchacho.
Переступив порог закусочной, Петти сразу же окунулась в головокружительную атмосферу пряных запахов специй, цветов и заводных ритмов мексиканской музыки. В закусочной, несмотря на разгар дня, было безлюдно, не считая парочки пожилых музыкантов, одетых в цветные костюмы чарро и широкополые сомбреро. Сидя на низких банкетках в конце зала, они исполняли народную песню в стиле ранчерос. Живая заводная мелодия гитар сопровождала их звонкие высокие голоса, напоминающих плач счастливых ангелов.
С левой стороны зала вдоль окон были выставлены в ряд лакированные овальные столы с плетеными стульями. А на каждом столе,