и вдобавок требовалось отточить ритуальный чертеж по блокировке контура от низшей нежити. Курс у меня не профилирующий, но так как предмет вел декан, я не могла не подготовиться на отлично. Запланированное выполнено, статус зубрилки подтвержден. Осталось выспаться и не думать ни о чем плохом.
О плохом я не думала очень усердно.
Аритэ всю прошедшую неделю делала вид, что ничего не происходит. Она мне улыбалась, желала перед сном хорошо выспаться и плевала на меня (на счастье) перед сдачей чертежа. Моя скорбная физиономия ее не смущала. И этот демон ходил, как на поводке, за ней. Повадился сидеть в нашей комнате. Я тогда не глядя брала учебник и уходила. Мерзкий тип успевал бросить мне в спину какое-нибудь язвительное замечание, выводившее из себя.
Часы показывали начало второго ночи. Сон не шел. Кровать стояла у окна, и я, распахнув штору, залезла на подоконник.
Щербатая луна ярко освещала улицы с блеклыми фонарями. Во время полнолуния магический фон трещит от напряжения, все колдуют, хотят успеть на самую сильную фазу. И сейчас, еще не полнолуние, а уже дышать сложнее. Зато резерв наполняется и плещется.
Редкие прохожие из молодежи проплывали под окном. Видимо, из ночного клуба или гостей. Скоро показалась фигура Зарина. Он медленно шел к дому, останавливался через каждые три шага и хватался за голову. Опять напился. Хотя нет, когда он пьян, то не бьется головой об фонарный столб. Пятнадцать минут я наблюдала самобичевание, а когда дядя дошел-таки до двери, нырнула в кровать. Притворюсь спящей, на всякий случай.
Зарин долго топтался на первом этаже, а потом деревянные ступеньки захрустели. Поднимается.
Нехорошее предчувствие сдавило сердце. Денег просить будет?
Дверь спальни тихо скрипнула, пропустила пышнотелого дядю в комнату.
Он подошел к кровати и опустился на пол. Всхлипнул. Нет-нет, этого только не хватало.
–Крошечка наша, кровинушка, – тихо запричитал он, неловко гладя меня по голове. Он был пьян. Я внутреннее сжалась, пусть ему скорее надоест выражать нежность. –Я козел. Сестра меня убьет. Что же теперь делать?
Точно, проигрался.
–Лика, Ликочка. Лика, – он потряс меня за плечо, и мне пришлось сонно разлепить глаза и сделать попытку снова уснуть. Вдруг отстанет. –Лика, я сделал нечто ужасное!
–Зарин, отстань. Я сплю. Давай утром.
–Можно и утром, – согласился дядя. –Но вдруг ты потом скажешь, что зря до утра тянули.
–Утром, – припечатала я.
–Ну ладно. Но я скажу, – предупредил он и набрал полные легкие воздуха.
–Иди спать! – возмутилась я. Что за неделя выдалась!
–Я продал твою душу! – завизжал дядя, закрывая себе уши и зажмуривая глаза.
Наверное, у меня проблемы со слухом. Или галлюцинации от усталости. Изо рта вырвался нервный смешок, а потом не выдержала и рассмеялась в голос.
-Как ты мог продать мою душу, Зарин? Ну, ты и придумал. Иди-ка ты спать,– посоветовала я дяде и сама легла, укрываясь теплым одеялом. Щелчком